Рассказ неизвестного человека (An Anonymous Story)

I have passed through so many experiences in my time that my head goes round at the thought of them, and I have realised with my mind, with my racked soul, that man finds his true destiny in nothing if not in self-sacrificing love for his neighbour.	Я испытал на своем веку много, так много, что теперь при воспоминании голова кружится, и я теперь крепко понял мозгом, своей изболевшей душой, что назначение человека или ни в чем, или только в одном -- в самоотверженной любви к ближнему.
It is towards that we must strive, and that is our destination!	Вот куда мы должны идти и в чем наше назначение!
That is my faith!"	Вот моя вера!
I wanted to go on to speak of mercy, of forgiveness, but there was an insincere note in my voice, and I was embarrassed.	Дальше я хотел говорить о милосердии, о всепрощении, но голос мой вдруг зазвучал неискренно, и я смутился.
"I want to live!" I said genuinely. "To live, to live!	-- Мне жить хочется! -- проговорил я искренно. -Жить, жить!
I want peace, tranquillity; I want warmth--this sea here--to have you near.	Я хочу мира, тишины, хочу тепла, вот этого моря, вашей близости.
Oh, how I wish I could rouse in you the same thirst for life!	О, как бы я хотел внушить и вам эту страстную жажду жизни!
You spoke just now of love, but it would be enough for me to have you near, to hear your voice, to watch the look in your face . . . !"	Вы только что говорили про любовь, но для меня было бы довольно и одной близости вашей, вашего голоса, выражения лица...
She flushed crimson, and to hinder my speaking, said quickly:	Она покраснела и сказала быстро, чтобы помешать мне говорить:
"You love life, and I hate it.	-- Вы любите жизнь, а я ее ненавижу.
So our ways lie apart."	Стало быть, дороги у нас разные.
She poured herself out some tea, but did not touch it, went into the bedroom, and lay down.	Она налила себе чаю, но не дотронулась до него, пошла в спальню и легла.
"I imagine it is better to cut short this conversation," she said to me from within. "Everything is over for me, and I want nothing . . . .	-- Я полагаю, нам бы лучше прекратить этот разговор, -- сказала она мне оттуда. -- Для меня всё уже кончено и ничего мне не нужно...
What more is there to say?"	Что ж тут разговаривать еще!
"No, it's not all over!"	-- Нет, не все кончено!
"Oh, very well! . . .	-- Ну, да ладно!..
I know!	Знаю я!
I am sick of it. . . .	Надоело...
That's enough."	Будет.
I got up, took a turn from one end of the room to the other, and went out into the corridor.	Я постоял, прошелся из угла в угол и вышел в коридор.
When late at night I went to her door and listened, I distinctly heard her crying.	Когда потом, поздно ночью, я подошел к ее двери и прислушался, мне явственно послышался плач.
Next morning the waiter, handing me my clothes, informed me, with a smile, that the lady in number thirteen was confined.	На другой день утром лакей, подавая мне платье, сообщил с улыбкой, что госпожа из 13-го номера родит.