Рассказы сновидца

Ну а мальчик побежал в обход, а толстяк поплелся за ним, и, короче говоря, они снова запустили корабль. А Боб опять прикидывает, где серый корабль будет проплывать, и бежит, и запускает быстроходку наперерез ему примерно на полпути. И Боб уверяет, что рассчитал довольно точно обе скорости, но думаю, тут было просто невезение. В общем, Быстроходка, двигаясь по направлению к Бэйсуотер, подплывает примерно на расстояние двух ярдов к борту серого корабля, который плывет к Гайд-парку, и когда серый корабль проходит наш нос, Боб делает знак локтем, и я нажимаю пальцем кнопку, сидя в траве у корзины для пикника, и включаю радиоуправление. И тут сбоку от серого корабля взметается белый фонтанчик, и оба корабля покачиваются, и большой корабль продолжает двигаться, очевидно, совершенно не пострадав. А я оглянулся и понял, что никто ничего и не заметил. Но мне ничего и не было видно с моей позиции, кроме белого всплеска и как качнулись оба корабля, и наш качнулся сильнее, чем другой. В первое мгновение я подумал, что задумка Боба не сработала, а потом, к своему удовольствию, я увидел, что нос большого корабля слегка погрузился в воду, или мне показалось, что я это заметил. Затем я увидел, что так оно и есть, корабль продолжал двигаться по курсу, но нос его погружался все глубже и глубже. И вдруг корма поднялась вверх, и судно утонуло, больше не показавшись на поверхности. Одно только могло бы придать этому событию еще больше совершенства — немного крови на поверхности воды. Однако идеальных событий не бывает. Я хотел было поздравить единомышленников, но поймал взгляд Боба. Боб с Элджерноном спешили к той части берега, к которой направлялся наш корабль, и они вовсе не смотрели на воду. Боб хотел потопить еще несколько кораблей. Но тут Элджернон проявил благоразумие и начал увещевать Боба не делать этого. Об этом они говорили лежа на траве рядом с корзиной для пикника. А я согласился с Элджерноном и сказал:

— Не делай этого, Боб. Никто ничего не заподозрил, и мы снова можем заняться этим в следующее воскресенье, но если они сейчас начнут тебя подозревать, они будут поджидать тебя в следующий раз, и тогда нам всем грозит тюрьма.

Элджернон вторил мне, и мы убедили Боба не пиратствовать больше в этот день. Он, правда, настоял на поднятии пиратского флага, желтого с черным, с черепом и костями, потому что, сказал он, мы должны это делать, когда открываем огонь, под какими бы другими цветами мы ни плыли до этого, а поскольку он не мог этого сделать в нужное время, он сделает это, как только сможет, и выйдет в открытое море, как он теперь называл Круглый пруд, под развевающимися черепом и костями. Я немного напрягся, но никто как будто этого не замечал, и Боб сказал, что без этого просто нельзя. Я старался не таращиться на толстяка и его сына, боясь, что они перехватят мой взгляд, поэтому я просто прохаживался тихонечко, грызя печенье, да и Боб тоже на них не смотрел, хотя вся его пиратская кровь играла. Но насколько я успел заметить, они были озадачены и совершенно нас не подозревали. Так что мы закрыли корзину, из которой запускали торпеды, Боб взял наш корабль под мышку, я взял корзину, и мы отправились прочь по газону, и я не видал никогда трех более беспечных, чем мы, ребят. Тогда Боб еще сказал, что мы должны выпить рому. Но даже богатый приятель Боба, Элджернон, не мог нам этого устроить.

Домой я вернулся очень довольным. Всегда я хотел стать пиратом, а теперь я пират, из команды Быстроходки, и мы потопили большой корабль. Я вам ни за что не скажу, где я жил. Пираты так не делают, коли они благоразумны. Если люди ищут пирата, пусть они сами управляются, без пиратской помощи. Я вернулся домой к чаю и ужасно хотел принести матери какие-нибудь золотые слитки и парочку жемчужин, как делают все пираты, когда возвращаются домой. Но я помнил о словах Боба и знал, что я должен думать больше о славе и не переводить ее в наличные деньги. Конечно, здорово было бы нагрести кучи золота с потопленных нами кораблей, но так же здорово было наблюдать, как серый корабль пошел ко дну, пусть даже нам не досталось никакой добычи. Мне, признаться, жаль было только чаек, потому что на поверхность не всплыли трупы, а ведь чайки так любят выклевывать им глаза.

Мои отец и мать, и сестра Эли поинтересовались, чем это я там занимался, потому что они почувствовали, что чем-то очень важным. Но я не мог им ничего рассказать. Да и не собираюсь я ничего писать про моих отца и мать. Они взрослые люди и сами о себе могут написать, если захотят. Зато у меня прорва историй про великие битвы, которые Боб провел на море, и про потопленные им корабли.