Расследования Арсена Люпена

– В конечном счете вы сохранили свое кольцо, а Дервиноль – свои деньги. И вы ничего не потеряли, несмотря на принципы Барнетта, который, по вашим словам, всегда сам вознаграждал себя за свои услуги. Подумайте: он ведь легко мог похитить изумруд, самолично покопавшись в ридикюле, и если не сделал этого, то, уж верно, лишь потому, что надеялся на гораздо более ценную добычу, чем это кольцо. Ах, кстати: это напоминает мне чей-то рассказ о том, как он, ничего не получив за свою работу, похитил жену клиента и увез ее в какой-то круиз. Какой прелестный способ получить свое, не правда ли, дорогая? Это вполне отвечает тому описанию, которое мы сегодня от вас услышали. Что вы на это скажете, Ольга?

Ольга хранила молчание. Она сидела, откинувшись на спинку кресла и давая окружающим возможность любоваться своими обнаженными плечами. От ее сигареты поднимался ароматный дымок, а на ее пальце сиял великолепный изумрудный кабошон.

Женщина с двумя улыбками

Глава 1 Пролог. Странная рана

Любую драму со всеми предшествующими ей обстоятельствами и неожиданными поворотами сюжета можно изложить на нескольких страницах, не оставив при этом в тени даже малозначительные эпизоды, которые следует принимать во внимание, если хочешь докопаться до труднодоступной истины.

Все произошло самым естественным образом. Никаких скрытых угроз или предзнаменований, на которые иногда может расщедриться судьба при приближении сколько-нибудь значительных событий. Ни дуновения ветра, предвещающего грозу. Ни ощущения тревоги. Ни даже признаков беспокойства среди тех, кто с недоумением наблюдал за этой, казалось бы, незначительной, но столь трагичной из-за обилия скрытых в ней тайн историей.

Обратимся к фактам: месье и мадам П. де Жувель и их друзья, которые в тот момент гостили в их замке Вольник в Оверни – огромном поместье с башенками, крытыми красной черепицей, – отправились в Виши на концерт великолепной певицы Элизабет Орнен. На следующий день, тринадцатого августа, по приглашению супругов де Жувель, с которыми Элизабет была знакома еще до того, как затребовала развод у банкира Орнена, она приехала на обед к ним в замок, находившийся всего в десятке километров от Виши.

Обед протекал в веселой обстановке. Владельцы замка умели принимать гостей с тем особым изяществом и тактом, которые подчеркивали достоинства каждого из них. Приглашенных было восемь, и все они состязались между собой в блеске и остроумии. Три молодые пары, генерал в отставке и маркиз Жан д’Эрлемон, дворянин лет сорока с изысканными манерами, наделенный особым даром обольщения, перед которым не могла устоять ни одна женщина.

Но изъявления уважения, граничащего с преклонением, и стремление произвести впечатление и представить себя в самом выгодном свете все десять присутствующих адресовали одной лишь Элизабет Орнен, точно в ее обществе каждому произнесенному слову подобало преследовать единственную цель – вызвать ее улыбку или привлечь ее благосклонный взор. Сама же она не стремилась ни нравиться, ни блистать. Она обронила лишь несколько фраз, полных здравого смысла и изящества, но лишенных остроумия и живости. К чему? Она и без того была красива. Красота заменяла ей все. Даже если бы она изрекла нечто, исполненное глубокой мудрости, все равно никто этого не заметил бы – настолько ослепительной была ее красота. Окружающие думали лишь о ее голубых глазах, чувственных губах, белизне кожи, безупречном овале лица. Да и на сцене, несмотря на теплый тембр голоса и истинный оперный талант, она покоряла публику прежде всего своей неотразимой внешностью.

Она неизменно появлялась в туалетах очень простого покроя, но будь они даже более изысканными, на них все равно никто не обратил бы внимания, ибо все замечали лишь грациозность ее фигуры, гармонию движений и округлость плеч. На ее груди переливались изумительные ожерелья – беспорядочное переплетение рубинов, изумрудов и бриллиантов. Если ей делали комплимент на их счет, она тут же с улыбкой пресекала восторги:

– Украшения для сцены… Не спорю, скопированы они весьма искусно.

– Я бы поклялся… – возражали ей.

Она соглашалась:

– И я тоже… Все попадаются на эту удочку.

После обеда, благодаря хитроумным маневрам, маркизу д’Эрлемону удалось отвести Элизабет в сторону и побеседовать с ней с глазу на глаз. Она слушала с интересом, пребывая в некоторой задумчивости.

Остальные гости окружили хозяйку дома, которую, казалось, раздражал разговор этой пары тет-а-тет.

– Он понапрасну теряет время, – шептала она. – Я знаю Элизабет уже много лет. Она не дает никакой надежды тем, кто увлечен ею. Прекрасная, но совершенно равнодушная, как статуя. Что ж, любезный, можешь разыгрывать свой водевиль и демонстрировать свои лучшие трюки… Но толку все равно не добьешься.