Расследования доктора Гидеона Фелла. Первая улика

– Значит, для вас не все потеряно. Что ж, перейдем к делу, Арбор. – Сейчас красноречию доктора Фелла позавидовал бы и Сэм Уэллер[81]. – Будь я на вашем месте, я спрятал бы этот клочок бумаги в карман и на время позабыл он нем. У вас и так много неприятностей, зачем вам еще?

– Неприятностей? – с вызовом осведомился Арбор.

То, как он застыл у этой лампы с листом бумаги в руке, напомнило Рэмполу человека, страдающего боязнью публичных выступлений: он кажется спокойным, но его руки дрожат.

– Видите ли, – любезно продолжил доктор, – весь вечер я раздумывал над тем, не отправить ли вас под арест на день-другой. Возможно, вы сумели бы доказать свою невиновность, но поднялась бы такая шумиха в прессе, друг мой… Это было бы печально, весьма печально, не так ли? Зачем вы сбежали?

– Сбежал? Дорогой мой…

– Даже не пытайтесь лгать мне, – зловеще прошептал доктор, вновь изображая Призрак отца Гамлета. – Скотланд-Ярд все видит. Рассказать вам, что вы сделали?

Он подробно описал все действия Арбора после выхода из Тауэра. Факты сходились, но излагал доктор Фелл все так, словно виновный в преступлении пытался скрыться от правосудия.

– Вы сказали, – заключил он, – что хотите поделиться со мной важной информацией. Я готов выслушать вас. Но я предупреждаю вас, друг мой, что вы оказались в весьма щекотливой ситуации, и если вы расскажете мне не всю правду или я по какой-то причине усомнюсь в сказанном вами, то…

Арбор откинулся в кресле, шумно втянув носом воздух. Пережитое им потрясение, поздний час, вся суета после убийства – это сломило его. Коллекционер все поправлял очки, поглядывая на портрет сэра Уильяма.

– Да. Да, понимаю, – пробормотал он. – Полагаю, случившееся заставило вас увидеть меня в дурном свете, инспектор. Я все вам расскажу. Я и раньше намеревался поступить так, но теперь понимаю, что у меня нет выбора. Видите ли, я полагал, что оказался в весьма неловкой ситуации. Я боялся, что мне угрожает не только полиция, но и некий преступник.

Он достал свой узорчатый портсигар и с наслаждением закурил.

– Я… книжный червь, инспектор. Веду праздный образ жизни, можно даже сказать, уединенный. Я стараюсь… эм… отгородиться от всех тревог этого мира. Вы, человек более приземленный, эм… привыкший сталкиваться с отчаянными головорезами, не поймете меня. Не поймете, что я ощутил, столкнувшись со столь пугающей проблемой… эм… преступного мира. Все началось с этой проклятой рукописи. Мне не нужно вдаваться в подробности, сегодня я и так рассказал вам достаточно. Я приехал сюда, чтобы получить рукопись от Биттона. Я хотел вернуть свою собственность, и небезосновательно. – В его голосе прозвучали капризные нотки. – Но я не решался что-либо предпринять. Учитывая вспыльчивость Биттона, которая могла привести к непредсказуемым последствиям, я оказался в ситуации нелегкого выбора…

– Понимаю, – кивнул доктор Фелл. – Вы хотите сказать, что боялись Биттона и вам пришлось нанять кого-то, кто украл бы эту рукопись.

– Нет! – Арбор вцепился в подлокотники кресла. – Именно это я и не хочу сказать! Я опасался, что у вас сложится именно такое впечатление, ведь ваш коллега сегодня уже предполагал подобное. И я подчеркиваю, что даже в таком случае в моих действиях не было бы состава преступления… Однако же, инспектор, я этого не сделал. Я готов свидетельствовать под присягой, что я никого не нанимал. Признаю, такой вариант приходил мне в голову, но я отказался от этой мысли. Она чересчур абсурдна и отдает сумасшествием. Нет! Я не стал бы нанимать грабителя. – Он развел руками. – Когда рукопись украли, это стало для меня такой же неожиданностью, как и для Биттона. Впервые я узнал о краже, когда Биттон позвонил моим друзьям, Шпенглерам, вечером в воскресенье, чтобы проверить… эм… проверить, где я. Но затем…

Он заглянул в равнодушные глаза доктора Фелла, и в его голосе прозвучала настойчивость. Он говорил правду.

– Затем, уже намного позже, Шпенглерам позвонили вновь и попросили меня подойти к телефону.

– Вот как! – хмыкнул доктор. – И кто же вам звонил?

– Тот человек отказался назвать свое имя. Но я был уверен в том, что знаю его. У меня прекрасная память, и я запомнил этот голос, хотя до этого слышал его всего раз. Я подумал, что мне звонит юный мистер Дрисколл.

Доктор Фелл вздрогнул, глядя на Арбора. Но тот, похоже, нисколько не сомневался в своих словах.