Расстояние

Все четверо в течении нескольких безмолвных минут мирно дожёвывали свои закуски, после чего поднесли основные блюда: отцу – стейк, Оксане – рагу, Свете – суп из акульих плавников с тонко-претонко нарезанным багетом, Аркадию – двух ещё шипевших куропаток, из подгузков коих вываливался бурый рис. Геннадий Аркадьевич ехидно заметил:

– Не сильно ты торопилась на встречу с родственниками.

– Нет, я так, смотрела одним глазком, надо было кое-что сделать по дому, а то совсем разруха. Я сегодня у вас переночую.

– Всё-таки я не могу понять. Практика практикой, это хорошо и правильно, но ведь нужен и талант.

– Мне кажется, талант, гений, вдохновение – просто трусливые отговорки. Люди их придумали для того, чтобы самих себя не считать ущербными, мол, вот тех боженька коснулся, ну и чёрт с ними, а мы такие уроды только потому, что нам не повезло, и с этим уже ничего не поделаешь, – неожиданно зло заключила Оксана и тут же заела свои слова очередной порцией рагу.

– Хочу с тобой не согласиться. Что сын недавно сказал? Рембрандт различал цветов более, чем кто-либо другой. У пианистов, думаю, тоже с руками что-нибудь не то, в хорошем смысле. Вот тебе и таланты, а опыт нужен везде и всегда, будь то рисование или подметание улиц.

– Как насчёт писателей и учёных?

– А что с ними?

– У них нет и не нужно никаких заметных физиологических отличий. Это с одной стороны. А с другой – всяких «упражненцев» в науке и литературе, особенно поэзии, несоизмеримо больше, чем действительно великих людей.

Тут Оксана и Света заметно спасовали, поскольку Аркадий задел нечто настоящее, не предназначенное для светской беседы, а Геннадий Аркадьевич, картинно перебрав в голове варианты ответа, выдал:

– Наверно, они люди одной большой страсти, а не массы мелких, как мы с вами, – и, поскольку никто ничего более верного добавить не смог, тема оказалась закрытой.

Безродновы сильно проголодались, их тарелки быстро пустели, и вскоре принесли десерт.

– Я немного недопонял по времени. Ты имел в виду эту осень или через год-другой?

– Конечно, эту, куда дальше тянуть! Мне ведь уже целых 24 года!

– Хе-хе-хе, «целых 24», – повторил Геннадий Аркадьевич с добродушным прищуром. – Ну ты и юморист! А если серьёзно, может, стоит не спешить, поездить по миру, посмотреть на людей, себя показать?

– Я уже наездился, хочется побыть дома, в широком смысле.

– Как знаешь.

После ужина по дороге домой Геннадий Аркадьевич выдал жене и только ей, поскольку Света уехала на машине, такую тираду:

– Я всегда радовался тому, что Аркадий предпочёл профессию, а не ремесло, и ни разу он не огорчил меня своим выбором. Видимо, настало время терпеть издержки. Жаль, парень не хочет путешествовать, намаялся на чужбине. Оно и понятно, чужой язык, чужая культура, но на море летом, думаю, мы его вытащим. Есть надежда, что развеется и изменит своё решение, почувствует вкус к жизни, а если нет, значит всё серьёзно и надо его поддержать. Куда-нибудь да вырулит.