Расцвет и упадок цивилизации (сборник)

Откровенно говоря, это неплохое по форме стихотворение вызвало во мне глубочайшее возмущение и настоящее письмо является к нему комментарием.

Какая главная и самая великая цель стоит сейчас перед человечеством? Добиться такой организации, чтобы война отошла в область прошлого. Поэтому мы должны осуждать всякую агрессию и всякие призывы к агрессии и вооруженное решение наболевших вопросов, откуда бы они ни исходили и, равным образом, приветствовать мирные дела и пропаганду мира, независимо от источника такой пропаганды. И мы знаем, что этот подход уже находит воплощение. Война во Вьетнаме встречает все большее решительное осуждение даже в самих Соединенных Штатах, несмотря на «непатриотичность» такого поведения американцев; за столом конгрессов в защиту мира дружески разговаривают представители самых разных партий и самых различных религий, несмотря на то, что коммунисты во многих странах не скрывают своего намерения покончить с религией, и многие из них искренне считают всех религиозных людей мракобесами, не делая исключения даже для таких светочей и благодетелей человечества, как гениальный Л. Пастер. Осуждая войну, как варварский метод решения международных конфликтов, мы должны стремиться к тому, чтобы и социальный прогресс шел мирным путем; на примере великой Индии мы видим, что даже такое дело, как освобождение от английского гнета огромного народа, произошло под влиянием великого и святого Махатмы Ганди без призывов к кровопролитию. Мы знаем, что по этому же пути идут и негры Соединенных Штатов Америки под руководством их вождя Мартина Лютера Кинга, Поля Робсона и др. выдающихся и благородных деятелей негритянского освободительного движения. Не всегда им удается сдерживать справедливый гнев обездоленных негров в рамках пассивного сопротивления, но и великий Ганди не мог внушить своих идей всем индийцам и пал от руки фанатика расовой и религиозной вражды. «Выход из берегов» всегда является в той или иной степени бедствием и, обуздывая наши реки, мы стремимся к тому, чтобы они по возможности из берегов не выходили.

А вот Илья Сельвинский недоволен, что Швеция уж двести лет «не выходит из берегов», а все это время «скопидомничала». Да, было время, когда Швеция, а еще раньше другие страны «выходили из берегов». Черный стяг Харальда Хардероде[227] победно развевался по всему Северному морю (кстати, Харальд был поэтом и воспевал в стихах красоту будущей своей жены Ярославны), датчане совершали свирепые налеты на Англию, жители прибрежной Франции молились: «Избави нас, Господи, от неистовства норманнов». Но и «сыны любимые победы», шведы, прекрасно дрались. Густав Адольф мечом решал конфликты в Европе и сложил свою голову в Тридцатилетней войне, а Карл XII дошел до Полтавы, после чего Швеция принуждена была «войти» в берега. Вот тогда, до Полтавы, по мнению Ильи Сельвинского, у Швеции были и великие идеи, и поэзия, а сейчас остались… велосипед и бюстгальтеры. Но тогда Российская Империя, обретя великие цели и поэзию (в понимании И. Сельвинского) тоже «вышла из берегов» и, добившись выхода к морю, что было справедливо, перешла в наступление и присоединила к себе Финляндию, на что уж не имела никакого права. Все это привело к довольно долгому периоду некоторой неприязни Швеции к России, но, однако, умные шведы соблюдали хладнокровие и воздерживались от соблазна взять реванш. А такие соблазны были и в Первую, и во Вторую мировую войны. Швеция отказалась пропустить английские войска для помощи Финляндии. Швеция не вступила в НАТО. Но, может быть, из-за долгого мира нация доблестных воинов превратилась в нацию трусов? К счастью для Швеции, такому экзамену ей не приходилось подвергаться, но соседка ее, Финляндия, показала, что долгий мир ни в какой мере не ослабляет мужества миролюбивого и доблестного народа. Но был случай в недавней истории Швеции, где она могла добиться известного реванша без всякого для себя риска. Финляндия в 1918 году получила независимость из рук молодой Советской власти. Но в Финляндии живут не только финны, но, в меньшем количестве и шведы, и между этими двумя нациями существует довольно ярко выраженный культурный и экономический антагонизм. Крайний юго-запад Финляндии, Аландские острова, населены почти исключительно шведами. Вполне естественно, что Швеция предъявила претензии на присоединение этих островов к Швеции и, конечно, во время гражданской войны в Финляндии легко могла бы занять эти острова хотя бы в награду за интервенцию на стороне белофиннов… Но в гражданскую войну Швеция не вмешивалась (интервентами были германские войска), а решение вопроса об Аландских островах передала на рассмотрение Лиги Наций. В 1921 году Лига Наций решила вопрос о сохранении на островах суверенитета Финляндии, так как (об этом можно прочесть в статье «Аландские острова» БСЭ, второе изд.) «последняя проводила более резкую, чем Швеция, антисоветскую политику».

Мне думается, что такое «невыхождение из берегов»…

(Здесь письмо обрывается).

Сентябрь, 1965 года