Равноправные. История искусства, женской дружбы и эмансипации в 1960-х

Ее письмо показало, что многое изменилось в Бостоне со времен Лоуэлла и Холмса. Мужчины больше не доминировали на поэтической сцене, а женщины больше не чувствовали себя лишенными женственности из-за того, что им приходилось соревноваться друг с другом в попытках пробиться к литературному успеху, как это было несколько десятилетий назад. Женская солидарность постепенно вытесняла женскую тревогу. Теперь существовало сообщество творческих женщин, которые объединились, разошлись, а затем воссоединились благодаря письмам и любви. Кумин завершила письмо словами благодарности, которую Эквиваленты и другие женщины из Рэдклиффского института чувствовали друг к другу и которую мы, в свою очередь, тоже можем к ним испытывать: «Я просто хотела сказать „ура" вашему творчеству».

Эпилог

В первую минуту после полуночи 1 октября 1999 года Гарвард и Рэдклифф официально объединились. В газете Harvard Crimson писали: «Произошли исторические изменения, общество стало больше ценить женщин с высшим образованием, так что колледжу Рэдклифф пришлось неоднократно переопределять свой статус»651. Когда произошло «слияние без слияния», рэдклиффские студентки стали пользоваться преимуществами «двойного гражданства»: они подавали документы в Рэдклифф, но учились вместе со студентами Гарварда, занимались в аудиториях Гарварда и слушали гарвардских лекторов. Они поселились в смешанных студенческих общежитиях, тогда как до этого жили отдельном здании. Когда девушки выпускались, им вручали два диплома, по одному из каждого колледжа. Но как только объединение произошло, более трех тысяч студенток Рэдклиффа стали студентками Гарварда 652. Рэдклифф перестал существовать как отдельное образовательное учреждение. В The Washington Post отметили, что «поскольку Рэдклифф давно перестал вводить существенные изменения в жизнь студентов, эмоциональные последствия от расставания с „клиффиз“, вероятно, будут более драматичными, чем любые реальные изменения в этом кампусе Лиги плюща».

Однако произошло одно ключевое изменение: Рэдклиффский колледж превратился в Рэдклиффский институт перспективных исследований, учреждение, открытое как для женщин, так и для мужчин. Оно заменило Институт имени Бантинг, в котором учились только женщины. После того как Рэдклифф слился с Гарвардом, он больше не мог, в соответствии с Разделом IX, поддерживать институты, где учились лица лишь одного пола; в противном случае ему отказали бы в федеральном финансировании. Интересно, что в результате слияния Гарвард затопило деньгами: Рэдклифф передал все свои активы на 200 миллионов долларов в Гарвард, но затем получил 150 миллионов долларов обратно — фонд Гарварда выделил средства для финансирования Института перспективных исследований со смешанным обучением 653. Линда С. Уилсон, седьмой президент Рэдклиффа, подтвердила, что все это было «поводом для радости». Пробыв десять лет в роли президента Рэдклиффа, Уилсон ушла со своей должности после слияния. Она была последним президентом Рэдклиффа; институт, как и профессиональные школы Гарвардского университета, стал возглавлять декан.

Историк Лили Макракис, которая подружилась с Секстон и Кумин в течение первого года обучения в институте, не согласилась с заявлением Уилсон. Она написала гневную записку, сокрушаясь о произошедших переменах. Зачем им нужно было приводить мужчин в это пространство? О какой еще помощи мужчинам может идти речь? Все двери для них уже и так открыты, а вот женщинам, как она утверждала, по-прежнему нужно было пробивать себе дорогу — даже в преддверии XXI века. Макракис присоединилась к хору недовольных бывших студенток, которые связались с Crimson до принятия решения о переходе. «Это будет совсем другая среда», — сказала одна из выпускниц, имея в виду систему совместного обучения. «С тем же успехом можно было бы поступить в какой-нибудь местный вуз и быть там одной из немногих женщин среди мужчин», — добавила другая. Даже Уилсон, которая в целом одобрила переход, признавала его минусы. «В ней было какое-то волшебство, — комментировала она систему раздельного обучения. — В Институте формировалось комфортное сообщество».

На сегодняшний день Институт перспективных исследований Рэдклиффа занимается поддержкой «творческой работы во всех дисциплинах — гуманитарных, естественных, социальных, художественных»654, и в нем работают люди разного гендера.

Макракис не переставала злиться на то, что институт потерял свою идентичность даже через семнадцать лет после объединения. «У мужчин есть все», — негодовала она. Весна 2016 года. Мы с Лили сидим у нее в гостиной в Кембридже, в паре кварталов от Гарвардской площади. Макракис, как и раньше, душевно принимает гостей — купила греческие пирожные в любимой местной булочной и приготовила крепкий кофе. Стоило мне сделать глоток, как она тут же предлагала налить еще.