Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— Разве это так существенно? — Блант сдержанно улыбнулся.

— Да нет, конечно. Но я очень не люблю, когда что-то не поддается объяснению. Стою я около сундука, рассматриваю эту самую туфлю и вижу — пряжка явно пришита на руках, причем недавно. Признаюсь, я на миг усомнился в собственном зрении. Да, сказал я себе, в то утро, мой друг, вы, наверное, были в состоянии эйфории и видели все в розовом свете. Даже поношенные туфли приняли за новые.

— Может, этим все и объясняется? — сказал Блант.

— Ничего подобного. Глаза меня не обманули. Ну так вот, потом я стал рассматривать все остальное, и то, что увидел, мне крайне не понравилось. Лицо было беспощадно изуродовано. Зачем кому-то понадобилось сделать его неузнаваемым?

Алистер Блант беспокойно задвигался.

— Стоит ли снова об этом говорить? Нам известно…

— Стоит, — жестко сказал Пуаро. — Я должен провести вас по тому пути, который привел меня к истине. Тогда я сказал себе: здесь что-то не так. На убитой одежда мисс Сейнсбери Сил (возможно, за исключением туфель), и сумочка тоже ее. Почему же тогда изуродовали лицо? Не потому ли, что это не мисс Сейнсбери Сил? Я сразу попытался вспомнить, как мне описывали внешность той женщины, которой принадлежит квартира. Может быть, это ее труп? Я отправился в ее спальню, надеясь, что осмотр ее вещей поможет мне лучше представить, что это за женщина. На первый взгляд она разительно отличалась от мисс Сейнсбери Сил. Изящная, броско одетая, очень сильно накрашенная. Однако, по существу, у них много общего. Цвет волос, сложение, возраст… Но одно безусловное различие я тогда выявил. Миссис Альберт Чепмен носит туфли пятого размера. У мисс Сейнсбери Сил размер чулок — десять дюймов, следовательно, размер обуви по меньшей мере шестой. То есть у миссис Чепмен нога меньше, чем у мисс Сейнсбери Сил. Возвращаюсь к сундуку с телом. Если на самом деле это труп миссис Чепмен, переодетой в платье мисс Сейнсбери Сил, то туфли должны быть ей велики. Я попробовал снять туфлю у нее с ноги. Она сидела очень плотно. То есть похоже, что это все-таки труп мисс Сейнсбери Сил! Тогда зачем изуродовали лицо? Ведь личность убитой подтверждалась сумочкой, которую по идее в первую очередь следовало бы убрать с места преступления, но ее почему-то оставили. Просто настоящая головоломка… В отчаянии хватаюсь за записную книжку миссис Чепмен и пытаюсь найти телефон ее дантиста, так как только он теперь мог точно определить, была ли убитая его пациенткой. И тут выясняется — бывают же такие совпадения! — что миссис Чепмен тоже лечилась у мистера Морлея. Он мертв, но в его картотеке, слава Богу, имелась карта. На основании сделанных там записей, идентификацию все же удалось провести. Результат вам известен. На коронерском дознании преемник мистера Морлея засвидетельствовал, что убитая — миссис Альберт Чепмен.

Блант явно уже начинал терять терпение, но Пуаро не обращал на это никакого внимания.

— Итак, я столкнулся с чисто психологической загадкой. Что же это за человек — мисс Мабелль Сейнсбери Сил? На этот вопрос существовали как бы два ответа. Первый со всей очевидностью вытекает из того образа жизни, который она вела в Индии, где прожила много лет, и из свидетельств ее друзей. Друзья характеризуют ее как искреннюю, добропорядочную, немного бестолковую особу. Но существует и другая мисс Сейнсбери Сил! Это ее приглашает на ленч известный иностранный агент, это она ни с того ни с сего заговаривает с вами на улице и уверяет, что она близкая подруга вашей жены (заявление почти наверняка лживое). Она же выходит из дома мистера Морлея незадолго до убийства, потом наносит визит миссис Чепмен, которую в тот же вечер убивают, и затем бесследно исчезает, зная, что полиция повсюду ее разыскивает. Соответствуют ли эти действия образу, нарисованному друзьями мисс Сейнсбери Сил? Скорее, нет. Стало быть, все добродушие и добропорядочность той мисс Сил, которую характеризовали ее друзья, показная и неискренняя, а следовательно можно предположить, что она и есть убийца или, по крайней мере, сообщница преступника…

Но кроме того у меня имелись и мои собственные впечатления, мне ведь и самому довелось беседовать с Мабелль Сейнсбери Сил. Я стал вспоминать, какой она мне тогда показалась? И знаете, я понял, что не могу ответить на этот вопрос ничего определенного. Все, что она говорила, как говорила, ее манеры, жесты — все соответствовало тому, что рассказывали о ней ее друзья. Но точно так же могла себя вести и талантливая актриса, играющая порученную ей роль. К тому же я знал, что в юности Мабелль Сейнсбери Сил играла в театре.

Должен признаться, что на меня большое влияние оказал разговор с мистером Барнсом из Илинга, который в то памятное утро тоже был в доме мистера Морлея. По его версии, причем изложенной весьма убедительно, выходило, что смерть Морлея и Эмбериотиса — случайность, что жертвой должны были стать вы.

— Ах, оставьте, это же явная натяжка.