Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

— Мы убили восемь сотен христиан, но тех студентов нет среди мертвецов. Я желаю их найти, иначе не видать мне покоя до смертного часа.

Взяв с собой шестьдесят всадников, они поскакали в гору. Шейх был уверен, что именно там разыщет двоих шпионов, разведывающих дорогу испанским войскам. Однако следы беглецов вскоре пропали. Даже Янко перестал чуять запах.

Это случилось там, где троица искателей приключений обнаружила воздушный шар и улетела, не оставив ни следов, ни запахов. Однако разбойники и не подумали сдаваться. Они упрямо поднимались в гору, пока наконец не наткнулись на пустую «Нумансию».

— Чую! Чую! — обрадовался Янко, обнюхав обломки корзины. — Здесь был кто-то моего племени. Они там, на Гуругу! Ищут талисман!

— Погоди-ка, парень, — сказал шейх. — Теперь действовать буду я. Если они и правда поднялись на гору, мы схватим всех троих, вот увидишь. Оставайся здесь и жди нас.

Распорядившись таким образом, шейх отправился дальше, взяв с собой всего десять человек, и застал-таки студентов врасплох. Замора, как мы уже знаем, успела спрятаться в гробнице цыганского короля, откуда и наблюдала за всем происходящим у скалы.

Заперев студентов в куббе, шейх поспешил наперерез наступающим испанцам, туда, где пылали адуары. Школярам он отомстил, а Замора его не интересовала. Не вспомнил он и про Янко с ведьмой. Те же продолжили подъем, надеясь найти талисман и разыскать девушку. Они уже миновали скалу, не заметив тайного знака, когда Янко резко осадил мула.

— Что ж ты делаешь, сынок! — вновь завела свою шарманку ведьма. — Неужто ты недоволен, что оба твоих врага похоронены заживо? Чего тебе еще?

— Мне нужна Замора.

— Найдем, найдем мы твою Севильскую голубку. Никуда она от нас не денется.

— Но где же она? Где спряталась? На вершине? Что ей там делать?

— Талисман ищет, знамо дело.

— Я зол как тысяча чертей, — взвыл цыган. — И я не верю, что нашего царя потащили на самую вершину. Хочу обыскать куббу.

— Внутри сидят пленники!

— Подождем, когда они сдохнут. Запасов нам хватит на две недели, а воды здесь достаточно.

— А нет ли у тебя, случайно, глоточка чего покрепче? — В глазах старухи зажглись искорки надежды.

— Есть, матушка. Перед отъездом Гиена Гуругу подарил мне две бутылки махии.

— Тогда мы, конечно, можем подождать смерти школяров.

— Подъедем поближе. Вопли Карминильо станут музыкой для моих ушей.

— Ты кровожаден, точно лев.

— Я — цыган, — с гордостью отвечал юноша. — Едем назад, матушка.

— Как скажешь.

— А как твои ноги?

— Думаю, я их сломала.

— Сомневаюсь. Сломай ты их, они бы распухли.

— Они меня не слушаются.

— Вы с моим мулом одинаковы. Всеми способами избегаете труда.

Бросив последний взгляд на скалу и камни, он хлестнул поводом мула и направился к куббе, проехав в каких-то пятидесяти метрах от могилы царя, где пряталась Замора. Она выжидала удобного случая, чтобы отомстить предателям и броситься на помощь друзьям. И вновь ни ведьма, ни Янко не заметили знака. Впрочем, заметь они его, он бы им ничего не сказал.

Подъехав к могиле марокканского святого, они услышали крики несчастных студентов, доносившиеся из-под камней. Злорадная усмешка искривила губы цыгана.

— Слышишь, матушка, как поют?

— Я стара, но на слух не жалуюсь. А с чего это они разоряются?

— Откуда мне знать? Может быть, шейх их слишком крепко связал? Теперь не удерут. Даже если им удастся разорвать веревки, эти каменюки нипочем не сдвинуть. Что ж, признаю, разбойники поработали на славу… Оставайся сидеть на муле, а я пойду побеседую с бродягами. Хочу, чтобы Карминильо лопнул от злости.

Спрыгнув на землю, он побежал к куче валунов. Сиза-баба мигом развязала кожаную суму и извлекла бутылку самогона. Легко вытащила пробку узловатыми пальцами и присосалась к горлышку.

Янко с ружьем в руках обошел куббу. Прикинув, где находится вход, попытался сдвинуть камень. Бесполезно. Тогда он выстрелил в землю. По горе разнесся грохот.

— Кто там? — закричали из куббы. — Кто стрелял?

— Привет, Карминильо, — ответил цыган. — Это я, Янко!

— А, пожаловал, пес, — буркнул Карминильо.

— Меня зовут Янко, и я не пес, — возразил юноша.

— Явился полюбоваться нашей смертью?

— Да. Со мною ведьма и Замора.

— Врешь, поганый предатель! — в один голос закричали студенты.

— А вы проверьте.

— Каналья, ты говоришь так только потому, что знаешь: мы связаны и завалены камнями, — ответил Карминильо.

— Гиена Гуругу отгрохал вам великолепную гробницу. Когда-нибудь ваши кости примут за кости святых и построят здесь прекрасную куббу.

— Замолчи, подлец!

— Почему, сеньор? Мне хочется поговорить. Надо же рассказать вам новости.

— Какие еще новости?

— Испанские войска разбиты и бегут в Мелилью. Их по пятам преследуют рифы. О, сколько же ваших перебито в бою! Я слыхал, генерал Марина-Вега убит.

— Опять врешь, трус! Два часа назад они были на подступах к Гуругу, разбомбив все рифские адуары.

— Я вовсе не вру, сеньор. Огромная армия рифов окружила их и разорвала в клочки. Что поделать! На войне случаются поражения.

— Не верю. Ни единому слову не верю. Держу пари, что наши продолжают наступать и Гуругу вот-вот падет.