Раздвоение личности

— Нет, сегодня же обратно.

— Гм… Ну, не знаю, не знаю…

Собственно, сначала она вполне допускала, что даже подходить не будет к дому Виталика — ей там делать нечего. А теперь, видно, придется. Регина похвалила себя за то, что захватила ключи. Не придется обращаться к Мишане, соседу, который у Виталика за домом присматривает. Ключи у Регины были свои, Виталик когда-то сделал по комплекту им с мамой, это, в сущности, означало приглашение — приезжайте, когда хотите. Вот она и приехала.

— Так ты, что ли, по делу? — не отставал Григорий.

— По делу…

— Вот оно что. А то, я смотрю, и женка приезжала. Случилось что? Все цело в доме-то?

— Наверное. Я не знаю, — Регина даже растерялась.

— Все в порядке, значит. Да, ясное дело, в порядке, дом-то на людной улице стоит, соседи рядом, и присматривают за домом. Это вон на дачах шарят, говорят. Там и горело что-то, зимой еще. Да там бомжи живут какие-то, из города, наверное, не здешние. Они, может, и подожгли. Конечно, тут и в деревне пьяни хватает, но чтобы они жгли — это вряд ли. А чего же Виталька сам глаз не кажет, все женщин шлет?

— Работает много!

— Оно конечно, — сосед рассмеялся, как будто не поверил, что Виталик может много работать. — Летом хоть заедет? На рыбалку сходим…

— Обязательно, — пообещала Регина.

Скорей всего, так оно и будет — летом Виталик сюда ненадолго заедет, порыбачить. Потом Вероника утащит его куда-нибудь в Египет. Сестра в деревне бывать не любит, потому что в доме никаких удобств, вода во дворе, туалет деревянный в конце огорода, и никакой ванны с душем тоже нет, а для Вероники это невозможные условия. Вот мама сюда приедет обязательно, может быть, на целый месяц, когда начнут спеть ягоды. Маме здесь нравится, и еще она не может видеть, как добро пропадает — вишня, смородина, слива, яблоки.

— Ну, мы и на месте, сейчас за угол завернем… — сообщил Григорий.

Регина даже вздрогнула, огляделась. Она и не заметила, как въехали в деревню, как мимо поплыли ряды домов. Собственно, их, домов, не очень было видно. Кругом — беспорядочное мельтешение снежных хлопьев, как стена, а уже дальше чуть просматриваются заборы и темные стены. Вот, еще до конца улицы, и за угол…

Григорий довез ее до самой калитки. В последний момент вдруг вспомнил:

— Знаешь, Вероника ведь мне пилу так и не вернула. Оно, конечно, не горит, однако верни уж, будь добра. И еще она перчатки, что ли, оставила. Небось, думает, что потеряла.

— Пилу? — поразилась Регина. — Вероника взяла у тебя пилу?

Представить сестру с пилой было сложно. Почти невозможно. К тому же, Регина это точно знала, в доме, в темном чулане, стоял ящик с полным набором инструментов, и пила там тоже была. Иван точил ее прошлым летом, и они с Сережкой пилили сухое дерево у калитки.

— Я посмотрю, — пообещала Регина. — Если найду, принесу обязательно.

— Да оставь на крыльце, я заберу. Или вот что: утихнет маленько, я сына пришлю, он и перчатки принесет, и пилу заберет.

— Спасибо. Только я ведь ненадолго.

— А это вряд ли. Через пару часов так заметет, что и до шоссе не доберешься. Рейсовый автобус будет завтра утром, он один раз в день бывает. Но, думаю, отменят автобус, если заметет, конечно. Так я пришлю сына. За пилой.

— Да, да, конечно, — вздохнула Регина. — Спасибо тебе…

Гринины предположения про “занесет” и завтрашний автобус, который отменят, были ужасны, потому что Регине нужно вернуться домой сегодня, и точка.

Калитка закрывалась на незаметный снаружи кованый крючок, чтобы открыть, надо просунуть руку между рейками забора. Свет на веранде не зажегся, не было лампочки. Зато на полу — ледяная лужица. Крыша протекает. Как только мама весной начнет ездить сюда и обнаружит течь, она примется звонить им, и Иван в ближайший выходной приедет заниматься ремонтом.

В просторной кухне Регина первым делом огляделась в поисках пилы и очень скоро нашла: пила стояла в углу у печки. В сторонке, незаметно, поэтому Вероника и забыла вернуть ее соседу. Такая новенькая, блестящая пила с пластиковой ручкой. Регина перенесла ее к двери, чтобы тоже не забыть. Потом заглянула в чулан. Ящик с ручкой оказался на месте, задвинутый в дальний угол, и все его содержимое тоже было на месте — пила, молоток, какие-то клещи и разводной ключ, и целая коробка длинных толстых гвоздей, и еще что-то, на дне.

Регина аккуратно вытащила пилу. Эта пила была старой, тяжелой, с деревянной, явно самодельной рукоятью, но очень острой и, конечно, годилась для того, чтобы пилить. Вероника просто могла забыть, что в доме есть инструменты. А могла и не знать.

Но это не важно. Интересней другое: зачем вообще Веронике понадобилась пила?

— Вот именно, — согласилась Лара. — Дров во дворе целая поленница, а что еще здесь пилить?

— Я говорю вслух?

— Конечно, вслух. Хотя, ну ее, сестрицу твою, вместе с пилой и всем прочим. Вскипяти лучше чайник.

В доме, конечно, было холодно. Чтобы согреться как следует, придется растопить печь, но это на крайний случай. Пока можно просто выпить горячего. Вскипятить электрический чайник, благо он закипает почти мгновенно, и заварить чай.