Разглашению не подлежало

— Хлопцы! — обратился к ним Ваня. — Неужели мы ничего не сможем сделать? Ведь вон нас сколько! Только дружно, одним махом. Кто согласен? Кто боится — пусть отойдет в сторону. Обойдемся без них...

Хлопцы одобрительно загудели. Но тут вмешался появившийся в толпе председатель местечкового Совета Кива Гринер. Он предложил выслушать, что скажут солдаты-фронтовики.

Салецкий и Берзицкий предложили установить, где находится небольшая группа румынских солдат, и бесшумно разоружить их. Захватив хотя бы несколько винтовок, не так уже трудно будет разоружить другие группы.

Моисей Майданек, который всего лишь несколько дней назад был назначен заведующим складом торгово-кооперативного общества, рассказал, что румынские солдаты сбили прикладами замки с дверей склада и погреба и, загнав туда нескольких девчат, засели там, пьют вино, веселятся. Майданек божится, что там не больше пятнадцати румын и все они сильно пьяные.

Высланные вперед разведчики вернулись и подтвердили то, что сообщил Майданек.

— Ну, хлопцы, в добрый час! — сказал Берзицкий.

Сжимая палку в руке, Ваня легко перемахнул через невысокую каменную изгородь и оказался перед закрытой дверью погреба. Там, в погребе, пели. Дав знак товарищам, рванул тяжелую дубовую дверь.

В нос ударил кислый запах вина. На большой бочке, освещая погреб дрожащим желтым светом, горели две свечи. Три пьяных солдата с красными, блестящими от пота лицами сидели возле бочки и самозабвенно горланили песни. Три винтовки с плоскими штыками и тяжелыми патронташами прислонены к стене.

Все произошло быстро и просто. Солдаты, видимо, даже не поняли сразу, что нужно этому молодому хлопцу, появившемуся в погребе. Один из них, улыбаясь, протянул к нему свой котелок, сказав по-румынски: «Выпей вина». Ваня шагнул вперед, сгреб винтовки и передал их товарищам. Тут один из грабителей, расплескивая вино из котелка и ругаясь, попытался подняться на ноги, но его огрели палкой по лбу, и он успокоился.

В этот момент так же быстро и без особого шума группа Берзицкого обезоружила тех, кто пьянствовал на складе. Теперь в руках яругских хлопцев было семь винтовок. Берзицкий со своей группой остался во дворе, Ваня с тремя товарищами ворвался в хату.

Здесь веселье было в самом разгаре. Обнимая девчат, солдаты пили вино, хвастались, ругались, хриплыми голосами запевали песни. Но винтовку каждый держал при себе.

— Руки вверх! — крикнул Ваня по-румынски. — Вы окружены!

В этот же момент зазвенели выбитые стекла, и в окнах показались дула винтовок.

Это на всякий случай добавил страху румынам Берзицкий.

Ошеломленные, те подняли руки.

Казалось, все шло хорошо. Но по неопытности хлопцы допустили ошибку — не доглядели за одним солдатом. Схватив свою винтовку, он стремглав выскочил из хаты, пальнул в воздух и с криком: «Тревога!» побежал по главной улице местечка. Кинулись вдогонку за ним, но было уже поздно — из других дворов выбегали румынские солдаты. Берзицкий плюнул с досады, выругался.

— Упустили, — сказал он тревожно. — Сейчас начнется... Всем, у кого винтовки, укрыться за каменной изгородью. Без надобности не стрелять, головы не выставлять.

Но напрасно он беспокоился. Стоящий у ворот Ваня Антонюк с изумлением наблюдал, как охваченные паникой румынские вояки, толкая друг друга, неслись к реке, боясь даже оглянуться. У одного из них развязалась обмотка и волочилась длинной полосой по грязи.

— Павлуша, они удирают! — радостно закричал Ваня.

Местечко ожило, загудело. В удирающих румынских солдат полетели камни. Глухо хлопнули два выстрела — кто-то из жителей «попробовал» охотничье ружье. Румыны не отвечали. Они думали только об одном: как им поскорее добежать к реке и перебраться на тот берег.

Как выяснилось впоследствии, солдаты-налетчики явились в Яругу не по собственной инициативе. Ими командовал лейтенант боярского войска. Лично он участия в грабеже и насилиях не принимал, а, избрав для наблюдательного пункта один из высоких бугров, издали следил за тем, как хозяйничают в местечке его солдаты. Все шло прекрасно, на пароход уже были погружены мешки с сахаром и пшеницей, бочки с крестьянским виноградным вином, кипы овчин, несколько десятков коров, свиней, овец. Добыча была хорошей, и полковник, разрешивший эту вылазку, обрадуется, так как львиная доля из того, что захвачено у большевиков, окажется в его руках. Лейтенант строго-настрого запретил солдатам брать хотя бы каплю вина в рот, пока они находятся в местечке, обещал выдать по ведру на каждого, когда вылазка будет закончена.