Читаем Разговор с Люцифером. Книга I полностью

Отсутствие Божественного Импульса – это толчок к смерти. Смерть – это разрушение чего-то. А жизнь – это созидание, творение. Смерть наступает тогда, когда прекращается созидание.


Ты хочешь сказать, что есть что-то, в чём отсутствует творение?

Отсутствует желание творить.


Подожди. Человек стареет и умирает. Он умирает от старости.

Он умирает от отсутствия желания творить. Мы уже говорили с тобой. Ты есть опыт творения Бога. Ты создана для опыта творения Бога. Если ты перестаёшь творить и получать опыт, ты умрёшь.


Дух просто покидает тело. А почему он покидает тело? Что происходит дальше?

Божественный Импульс, называемый вами Духом, возвращается, сливается с единым импульсом, а наработанный опыт записывается в структуре, называемой вами Душа.


Получается, что мы все – просто записи Божественного опыта?

Если вы не творите.


А если мы творим?

Вы – творцы.


Значит, весь наш выбор, это – творить или не творить?

Да, или, по-другому, проходить божественный многообразный опыт или отказаться от прохождения опыта.


Но кто тогда отказывается, если меня фактически нет, а есть некий файл записи Божественного опыта?

Что для тебя понятие: «я есть»?


Это значит я – осознаю себя, я думаю, я воспринимаю, я отличаю себя от других.

Когда ты творишь, ты проявляешься в Боге. Твоё творение отличается от творения других, и только этим ты и отличаешься от других, поскольку всё есть Бог.


Но, поскольку я есть просто файл записи творения Бога, и я проявляюсь только когда творю, то есть прохожу этот опыт, это значит, что таким образом Бог проявляется через меня. То есть я есть Бог, проявившийся через моё восприятие для прохождения опыта.

Да, ты поняла. И каждый из вас есть проявление Бога через ваше восприятие. И поэтому ты есть Бог. И каждый из вас есть Бог. Если бы вы воспринимали только зрением, то вас можно было бы назвать глазами Бога. Но ваше восприятие шире.


Но тогда нас можно назвать видеокамерами, через которые Бог наблюдает жизнь?

Нет. Когда человек смотрит кадры, которые снимает видеокамера, он сам не является этой камерой, он может только смотреть, но не может воздействовать на то, что он видит, кроме своего восприятия. У него есть свой аппарат восприятия, и он просто воспринимает видеокадры, но управлять тем, что происходит на экране, он не может.

У Бога нет своего отдельного от вас восприятия. Он воспринимает всё через вас и только через вас. Бог вошёл в твоё тело, чтобы воспринимать и получить опыт восприятия себя через другие части себя. И в этом смысле ты и есть Бог. Каждый из вас есть Бог.

Можно сказать по-другому, поскольку бесконечность и многомерность вам ещё не очень понятны. Бог одновременно может воспринимать через миллиарды способов восприятия Себя, через части Себя, но при этом Он есть Единый Бог. Представь себе светильник, сферу, в которой есть свет, выходящий из этой сферы через многочисленные отверстия. Это примерная аналогия, но тогда ты поймёшь. Каждый лучик света при выходе из отверстия шара-светильника ощущает себя отдельным самостоятельным лучиком и может выбирать, что освещать. Но весь свет – это Бог, а каждый лучик Его есть просто способ освещения той части Себя, которую Он ещё не познал. И поэтому соседний видимый для тебя другой лучик света есть тоже ты, поскольку ты есть Бог, и он есть Бог. Но он освещает по-другому.


Получается, что нет никакой свободы выбора. Что может лучик? Только светить.

Бог тоже может только светить. Он и есть свет. Подумай о том, что Бог не может воздействовать на свои части в том, как светить, какие пути выберет его свет, отражаясь, и как он отразится от того, что встретит на своём пути. В этом смысле у Бога ещё меньше выбора, чем у тебя, вернее, ты – и есть Его выбор. Он не только воспринимает через тебя, но и делает выбор через тебя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Эта книга — взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние десятилетия. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Тем более, что исторический пример такого очищающего урагана у нас уже есть: работа выходит в год столетия Великой Октябрьской социалистической революции, которая изменила мир начала XX века до неузнаваемости и разделила его на два лагеря, вступивших в непримиримую борьбу. Гражданская война и интервенция западных стран, непрерывные конфликты по границам, нападение гитлеровской Германии, Холодная война сопровождали всю историю СССР…После контрреволюции 1991–1993 гг. Россия, казалось бы, «вернулась в число цивилизованных стран». Но впечатление это было обманчиво: стоило нам заявить о своем суверенитете, как Запад обратился к привычным методам давления на Русский мир, которые уже опробовал в XX веке: экономическая блокада, политическая изоляция, шельмование в СМИ, конфликты по границам нашей страны. Мир вновь оказался на грани большой войны.Сталину перед Второй мировой войной удалось переиграть западных «партнеров», пробить международную изоляцию, в которую нас активно загоняли англосаксы в 1938–1939 гг. Удастся ли это нам? Сможем ли мы найти выход из нашего кризиса в «прекрасный новый мир»? Этот мир явно не будет похож ни на мир, изображенный И.А. Ефремовым в «Туманности Андромеды», ни на мир «Полдня XXII века» ранних Стругацких. Кроме того, за него придется побороться, воспитывая в себе вкус борьбы и оседлав холодный восточный ветер.

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука