Разговоры на песке. Как аборигенное мышление может спасти мир

Есть насилие контролируемое и неконтролируемое, скрытое и публичное, насилие, призванное решать споры, насилие, порожденное колонизацией и выселением, циклическое насилие. Нельзя забывать и белые системы, которые закрепляют нетрадиционное насилие, так что члены маргинализованных групп заняты этими проблемами, а не решениями, «принимаемыми для нас» в более широком социально-политическом смысле. На мой взгляд, белые консервативные мужчины, наделенные властью, боятся традиционного Закона и потому повторяют небылицы об аборигенах, их мужчинах и женщинах, культуре и знаниях для того, чтобы сохранить статус-кво.

В разгар недавней военной операции австралийского правительства в удаленных аборигенных общинах из вездесущей пропаганды возник мощный мем, который представлял традиционное Мужское дело как рассадник сексуального насилия и педофилии – «Изнасилование касается каждого!». Он быстро превратился в лозунг любой программы действий. Образование касается каждого. Занятость касается каждого. Реформа соцобеспечения касается каждого. Хотите открыть мастерскую по скрапбукингу[53] в какой-нибудь аборигенной общине? Это тоже касается каждого! Казалось, сложилась тенденция, направленная на то, чтобы превратить аборигенную культуру в упрощенное, стандартизованное выражение идентичности, свободное от такой неоднозначной составляющей, как Мужской закон. Некоторые высокопоставленные аборигенки даже начали писать об опасностях Мужского дела и призывать покончить с традиционной культурой, чтобы защитить женщин и детей, а заодно и разрешить промышленное освоение традиционных земель с привлечением внешних инвестиций.

Мои коллеги-женщины (аборигенки и неаборигенки) периодически передавали мне такие опусы так же, как наркоману передают брошюры о программах реабилитации, – с состраданием и заботой, смешанными с некоторой толикой отвращения и страха.

Страх перед мужчинами-аборигенами объединил австралийских политиков на всех уровнях: вопреки обыкновению, в парламенте обе ведущие партии выступили единым фронтом и поддержали отправку вой ск в аборигенные общины ради защиты детей посредством сдачи общинных земель в аренду на девяносто девять лет для добычи полезных ископаемых. Вопрос о том, разрешать ли солдатам-геям служить в армии, вызвал больше споров, чем приостановка Акта о расовой дискриминации и отправка этих солдат в аборигенные общины[54].

В защиту мужчин-аборигенов выступила Жермен Грир, но ее голос звучал одиноко. По ее словам, нас вынудили отказаться от самоопределения ради ассимиляции, равно как и женщин вынудили отказаться от освобождения ради равенства. Она написала на эту тему очерк, за который ее подвергли осуждению и даже обозвали расисткой. Но меня она вдохновила. Вдохновился я и тогда, когда увидел запущенный аборигенными женщинами хэштег в защиту ролевых моделей сильного отца в наших общинах. Но всё это были маргинальные голоса, потерявшиеся в общем хоре.

Атмосфера, которую создали СМИ, распространяя все эти ужасные истории, испортила мои отношения и с неаборигенными австралийцами, и с женщинами. Меня заклеймили как приверженца культуры насилия и представителя хищнического пола, враждебно настроенного по отношению к сильным женщинам, благодаря которым я появился на свет: возобладало мнение, будто они меня боятся, потому что моя группа в среднем физически сильнее, чем они. Эти могучие женщины якобы теряли всякую способность сопротивляться, когда дело доходило до насилия, уступая мне ввиду моей принадлежности к этому классу с его исключительной монополией на физический конфликт.

Это был один из самых тяжелых периодов в моей жизни, но кое-что я из него вынес. В личном плане мне пришлось признать, насколько сильно я завишу от одобрения со стороны женщин: если я его не получаю, меня, как правило, охватывают приступы гнева. Я всё еще работаю над этим. Но еще более важным стало осознание того, что недостаточно анализировать мысли, слова и поведение отдельных людей – нужно изучать скрытые системы контроля, которые, по словам Келли, предопределяют нашу жизнь и наши патологические реакции на эти структуры власти. Нужно перестать косо смотреть друг на друга, выискивая жертв и угнетателей. Пора начать смотреть вверх.