В ноябре 1836 г. Пушкин, вместе с Матюшкиным[397]
, был у Яковлева в день его рождения[398]; еще тут был князь Эристов, воспитанник второго курса, и больше никого. Пушкин явился последним и был в большом волнении. После обеда они пили шампанское. Вдруг Пушкин вынимает из кармана полученное им анонимное письмо и говорит: "Посмотрите, какую мерзость я получил".Во время общего веселого разговора, он вдруг нагнулся ко мне и сказал скороговоркой:
— Ступайте завтра к д'Аршиаку[399]
, условьтесь с ним только на счет материальной стороны дуэли. Чем кровавее, тем лучше. Ни на какие объяснения не соглашайтесь.Потом он продолжал шутить и разговаривать, как бы ни в чем не бывало.
После 4 ноября.
Вот что а реи ргев ты сказал княгине [В. Ф. Вяземской] третьего дня…: "Je connais l'homme des lettres anonymes et dans huit jours vous entendrez parler d'une vengeance unique en son genre; elle sera pleine, complette; elle jettera Thomme dans la boue; les hauts faits de Rajeffsky sont un jeu d'enfant devand ce que je me propose de faire" [Я знаю автора анонимных писем, и через неделю вы услышите, как заговорят о мести, единственной в своем роде; она будет полной, совершенной; она бросит человека в грязь; громкие выходки Раевского[400]
—детская игра в сравнении с тем, что я намерен сделать] — и тому подобное.5 ноября.
Вызов[401]
Пушкина не попал по своему назначению. В дело вмешался старый Геккерен[402]. Он его принял, но отложил окончательное решение на 24 часа, чтобы дать Пушкину возможность обсудить все более спокойно. Найдя Пушкина, по истечении этого времени, непоколебимым… он попросил новой отсрочки на неделю. Принимая вызов от лица молодого человека, т. е. своего сына, как он его называл, он, тем не менее, уверял, что тот совершенно не подозревает о вызове, о котором ему скажут только в последнюю минуту. Пушкин, тронутый волнением и слезами отца, сказал: "Если так, то не только неделю — я вам даю две недели сроку и обязуюсь честным словом не давать никакого движения этому делу до назначенного дня и при встречах с вашим сыном вести себя так, как если бы между нами ничего не произошло".Середина ноября.
*… Пушкин, возвратясь откуда-то домой, находит Дантеса[403]
у ног своей жены. Дантес, увидя его, поспешно встал. На вопрос Пушкина, что это значит, Дантес отвечает, что он умолял Наталью Николаевну уговорить сестру свою итти за него. На это Пушкин заметил, что тут не о чем умолять, что ничего нет легче: он звонит, приказывает вошедшему человеку позвать Катерину Николаевну[404] и говорит ей: "Voila М. Dantes qui demande ta main [Господин Дантес просит твоей руки]. Согласна ли ты?"* Un matin, M. de Heckeren vit entrer dans sa chambre Puchkine, le poete le plus justement populaire de la Russie. — "Comment sa faitil, monsieur le baron, — lui dit-il, avec un calme apparent, — que j'aie trouve chez moi ces lettresde votre ecriture?" et il tenait a la main des lettres contenantes, en effet, les expressions d'une inclination tres vive. — Vous n'avez pas lieu d'en etre offense, — repondit M. de Heckeren, — madame Pouchkine ne consent a les recevoir que pour les transmettre a sa soeur, que je desire epouser. — "Alors epousez-la". — Ma famille ne m'accorde pas son consentement. — "Obtenez-lel" — Ce dialoge creait une situation bien delicate [Однажды утром Геккерен увидел у себя в комнате Пушкина, поэта, самого популярного в России. "Как случилось, господин барон, — сказал ему Пушкин с видимым спокойствием, что я нашел у себя эти письма, написанные вашей рукой?" Он держал в руке письма, действительно содержавшие выражения пылкой страсти. "У вас нет повода считать себя обиженным, — ответил Геккерен, — г-жа Пушкина согласилась их принять у меня только для того, чтобы передать их своей сестре, на которой я хочу жениться". — "В таком случае женитесь". — "Моя семья не дает мне согласия". — "Добейтесь его". Эта беседа создала очень щекотливое положение].
За столом подали Пушкину письмо. Прочитав его, он обратился к… Екатерине Николаевне: "Поздравляю, вы невеста; Дантес просит вашей руки!" Та бросила салфетку и побежала к себе. Наталия Николаевна за нею. "Каков!" сказал Пушкин Россету про Дантеса.
19–20 ноября.
… Дантес обратился ко мне со словами: