Разлом

Ночь опускалась быстро. Они миновали несколько соединяющихся между собой подвесных мостов, прежде чем сгущающиеся сумерки окончательно поглотили очертания окрестных деревьев. Джунгли продолжали жить собственной жизнью – из переплетения ветвей то и дело раздавались пронзительные крики птиц и голоса пробудившихся ночных животных, громко квакали лягушки. Покрывавший стволы мох фосфоресцировал голубоватым призрачным светом, но этого робкого свечения все-таки оказалось недостаточно – приходилось напрягать глаза, чтобы не налететь впотьмах на какую-нибудь коварно торчащую поперек дороги ветку. Аспару же сумрак ничуть не мешал: глаза мартыша прекрасно адаптировались к темноте, и он шествовал по подвесному мосту, будто по бульвару.

Путь закончился возле круглой хижины, сплетенной из веток, как и остальные в этом странном городе, разве что эта была значительно большей по размеру. Пока гости протискивались внутрь сквозь рассчитанный на мартышей узкий и тесный лаз, Аспар куда-то исчез, но вскоре вернулся с полной корзиной свежих фруктов. Фрукты эти были Ивану не знакомы. Кисловатые, с розовой кожицей и крупной косточкой внутри, они походили по вкусу на недоспелый персик, однако мякоть имела отчетливый хвойный аромат.

– Аспар, – утолив голод, обратился Костя к мартышу, – а есть ли отсюда выход на другую сторону? Туда?

Он махнул рукой в направлении восточного склона Разлома, за которым начиналась суверенная территория Сургана. Мартыш крепко задумался.

– Выход, – наконец сказал он. – Утро. Путь.

– Видимо, он все-таки знает дорогу, – предположил Виорел. – Надеюсь, сможет ее показать. Мартыши на удивление толковые существа.

– Чересчур толковые, – уточнил молчавший до сих пор Ромка. – Чего они от тебя хотели, Ударник?

– Кажется, пытались предупредить об опасности. Я видел… Это сложно описать словами. Но если верить тому, что мне показали, опасность грозит всем нам. И Центруму, и Земле.

– Да ладно, – с сарказмом произнес Алекс, – ты чего, действительно веришь этим мохнатым тварям? Гляжу, башку они тебе задурили будь здоров. Ну какая, на хрен, опасность? Метеорит к нам из космоса прилетит?

– Не знаю, – пожал плечами Иван. – Подробностей я не видел.

– Лучше б они тебе кино про баб крутили, – недовольно проворчал Поганый, – больше пользы для здоровья.

– Баба там тоже была, – вытянувшись на жестком полу хижины, сказал Ударник.

Голова все еще казалась неимоверно тяжелой, а от навалившейся усталости клонило в сон. События последних нескольких дней здорово вымотали его, оставив после себя чувство полной опустошенности. Странное предупреждение от мартышей о надвигающейся катастрофе, город в глубине Разлома, Эйжел, которая то ли мертва, то ли нет… И все это каким-то странным образом связано с ним самим, причем уловить эту связь, как ни старался, Ударник не мог. Что за ужасные события предсказало ему существо, живущее в сплетенной из ветвей хижине? Почему мартыши выбрали именно его? Может ли он как-то повлиять на естественный ход событий? Нет ответа…

Уже засыпая, Иван услышал, как Виорел, Костя и Алекс что-то обсуждают вполголоса. В полудреме он, кажется, различил слово «Очаг».

Утро выдалось прохладным. Сизым туманом заволокло буквально все вокруг, вытянешь руку – и пальцы теряются в густом белесом мареве. Алекс, Костя и Ромка мирно посапывали, свернувшись калачиком на плетеном полу хижины, а Виорел приоткрыл глаза, стоило Ивану пошевелиться. Аспара нигде не было видно.

Мартыш появился с очередной корзиной фруктов спустя пару минут, когда Ударник уже успел умыться водой из спрятанной в рюкзаке фляжки. Кажется, Аспар был чем-то встревожен: кончик его длинного хвоста подрагивал, а жесткая шерсть на загривке топорщилась, словно обувная щетка.

– Завтрак. Путь, – произнес он, явно желая поторопить спящих людей. Костя завозился в своем углу, следом поднял растрепанную голову и лениво потянулся Ромка.

– Жрите и проваливайте, – перевел его слова на русский Алекс, массируя ладонями красные и немного опухшие после сна глаза. – Правильно говорю, макака?

– Завтрак, – настойчиво повторил мартыш. – Путь.

– Вот-вот, и я о том же. Освободите номер, граждане отдыхающие.

Пока они поглощали фрукты, стараясь не облиться липким соком, туман начал понемногу рассеиваться. Утренний лес хранил непривычную тишину: вдоволь накричавшись за ночь, звери и птицы отправились с рассветом на покой, чтобы снова продолжить свою перекличку с наступлением сумерек. Мартыш ждал окончания завтрака, нетерпеливо подпрыгивая возле входа в хижину, но подгонять людей не решался. Заметив его нервозность, Алекс ел нарочито медленно, со вкусом обсасывая каждую фруктовую косточку. Покончив с едой, Иван подхватил отощавший рюкзак и выбрался наружу.

Теперь их путь пролегал по верхним ярусам подвесных дорог: широкие листья папоротников остались далеко внизу, а над головами в разрывы листвяного полога заглядывало все то же молочно-белое небо. От влажной духоты пот струился по лицу ручьями, идти было тяжело, а сплетенным из лиан и ветвей мостам не было видно ни конца, ни края.