Размышления и максимы

Сознание своей силы умножает ее.

LXXVI

Наше суждение о других не так изменчиво, как о самих себе.

LXXVII

Заблуждается тот, кто считает, будто бедняки всегда лучше богачей.

LXXVIII

Беден ли человек, богат ли, вовек ему не стать добродетельным и счастливым, если волей фортуны он окажется не на своем месте.

LXXIX

Дабы сохранить бодрость духа, нужно поддерживать бодрость тела.

LXXX

Не следует ждать больших услуг от стариков.

LXXXI

Люди лишь до тех пор охотно оказывают услуги, пока чувствуют, что это им по силам.

LXXXII

Скряга втайне твердит себе: «Разве я поставлен печься о благе нищего люда?». И гонит прочь докучное сострадание.

LXXXIII

К людям, которые возомнили, будто больше ни в ком не нуждаются, уже никому нет подступа.

LXXXIV

Реже всего нам помогают те, в ком мы особенно нуждаемся.

LXXXV

На одном лишь хитроумии далеко не уедешь.

LXXXVI

Нет покровителей надежнее, чем наши собственные способности.

LXXXVII

Всякий человек мнит себя достойным самых высоких должностей, но если от природы он к ним неспособен, та же природа награждает его талантом довольствоваться должностями самыми ничтожными.

LXXXVIII

Кто неспособен к великим свершениям, тот презирает великие замыслы.

LXXXIX

Велики людские притязания, а цели — ничтожны.

XC

Великий человек берется за великие дела, потому что сознает их величие, глупец — потому что не понимает, как они трудны.

XCI

Иной раз проще создать новую партию, чем постепенно добиться главенства в уже созданной.

XCII

Легче всего уничтожить ту партию, в чьей основе лежат доводы благоразумия. Прихотливые создания природы куда прочнее даже самых совершенных творений искусства.

XCIII

Господства можно добиться силой, но его никогда не достичь с помощью одного лишь хитроумия.

XCIV

Кто наделен только хитроумием, тот ни на каком поприще не займет первого места.

XCV

Сила легко берет верх над хитроумием.

XCVI

Предел хитроумия — умение управлять, не применяя силы.

XCVII

Лишь самые заурядные хитрецы не брезгуют надувательством.

XCVIII

Та самая честность, которая заурядным людям преграждает путь к цели, для хитроумных — лишний способ добиться успеха.

XCIX

К тем, кто не умеет извлекать пользу из других, чаще всего невозможно подступиться.

C

Истинно хитроумный человек никого не станет отталкивать.

CI

Чрезмерная осмотрительность не менее пагубна, чем ее противоположность: мало проку от людей тому, кто вечно боится, как бы его не надули.

CII

От людей и от времени можно ожидать любых сюрпризов и любых козней.

CIII

Дурных людей всегда потрясает открытие, что и добропорядочные способны на хитроумие.

CIV

Равно слабодушны и те, что окружают свои дела непроницаемым покровом тайны, и те, что все о них выбалтывают.

CV

Непринужденная беседа — лучшая школа для ума.

CVI

Мы знаем за собой много такого, о чем люди всегда умалчивают, и угадываем в них то, о чем умалчиваем сами.

CVII

В жизненных правилах человека сказывается вся его суть.

CVIII

Двоедушные люди легко меняют свои правила.

CIX

Легкомысленные люди склонны к двоедушию.

CX

Лжецы угодливы и кичливы.

CXI

Почти нет таких правил, которые были бы годны на все случаи жизни.

CXII

Редко случается высказать здравую мысль тому, кто всегда тщится быть оригинальным.

CXIII

Глупо ласкать себя надеждой, будто мы способны убедить других в том, чему и сами не верим.

CXIV

Чужое остроумие быстро прискучивает.

CXV

Даже лучшие писатели слишком многословны.

CXVI

Кто неспособен выдумывать небылицы, у того один выход — рассказывать были.

CXVII

Холодность чувств — плодородная почва для лени.

CXVIII

Кто постоянно обедает и ужинает в гостях, тот мнит себя занятым человеком. А кто утром долго полощет рот и совещается со своим золотошвеем, тот обзывает бездельником собирателя сплетен, который каждый день отправляется перед обедом на прогулку.

CXIX

Немного нашлось бы на свете счастливых людей, когда бы выбор наших занятий и развлечений зависел от других.

CXX

Следует пренебрегать советами людей, которые стараются отвратить нас от поступков, не причиняющих нам вреда.

CXXI

Дурные советы куда влиятельнее, чем собственные наши прихоти.

CXXII

Не будем принимать на веру ходячее мнение, будто все заложенные в природе вещей удовольствия порочны. Что ни век, что ни народ, то новый набор воображаемых пороков и добродетелей.

CXXIII

Разум вводит нас в обман чаще, нежели наше естество.

CXXIV

Разуму не постичь надобностей сердца.

CXXV

Страсть потому заглушает порою советы рассудка, что она дает больше сил для исполнения желаний.

CXXVI

Страсти чаще впадают в ошибки, нежели здравое суждение, по той же причине, по какой правители чаще ошибаются, нежели подданные.

CXXVII

Самые высокие мысли подсказывает нам сердце.

CXXVIII

Добрые порывы не нуждаются в оправдании рассудка, напротив того, они сами его оправдание.

CXXIX

Мы дорого расплачиваемся за любые блага, обретенные с помощью одного лишь рассудка.

CXXX

Великодушие не обязано давать отчет благоразумию в причинах своих деяний.

CXXXI

Всего больше ошибок делают люди, которые действуют по зрелом размышлении.

CXXXII

Мало кому удавалось совершить великое деяние по чужой подсказке.

CXXXIII

Нет правил более изменчивых, нежели правила, внушенные совестью.

CXXXIV