Размышления перед казнью

К этому добавилось тогда и еще одно крупное недовольство. К вполне обоснованному возмущению главнокомандования сухопутных войск, Геринг пожелал лично ознакомиться с состоянием строительства укреплений и посмотреть их, т.е., вернее сказать, проинспектировать. Доклад Геринга фюреру явился сплошным обвинением в адрес ОКХ: там, мол, ничего нет, а имеющееся совершенно неудовлетворительно, не построено даже ни одного самого примитивного полевого укрепления. Пусть это даже преувеличено, но строительство оборонительных сооружений действительно еще находилось в самом зачатке. С согласия Бломберга, план постройки бетонированных укреплений и крупных опорных пунктов был рассчитан на 20 лет до его завершения. Правда, строительные работы уже начались (как Бломберг и я констатировали во время многодневной автомобильной поездки вдоль линии фронта), но все это и в самом деле находилось еще в начальной стадии, и лишь на отдельных участках, хотя и имелись готовые планы, которые были продемонстрированы нам на местности. Фюрер был крайне разочарован и обрушился на генштаб, который якобы саботирует его требования, с самыми резкими упреками, пригрозил, что передаст строительство укреплений Тодту²⁶⁰, поскольку штабы саперных войск бездельничают, и т.п. <...>

После того как Чехословакия столь же неожиданно, сколь и беспричинно 20 мая 1938 г.²⁶¹ объявила (правда, затем отмененную) мобилизацию своей армии, что могло быть направлено только против Германии, Гитлер вернулся в Берлин с новыми планами и решениями. Заявив, что не намерен еще раз молча и безнаказанно проглотить такую провокацию (со стороны Чехословакии], он потребовал наибыстрейшего приведения войск в боевую готовность. Это нашло свое выражение в измененной им «директиве»: «Мое не подлежащее никакому изменению решение — разгромить Чехословакию при первом же представившемся случае»²⁶².

Главнокомандующий сухопутными войсками Браухич немедленно получил соответствующий устный приказ, который был затем подтвержден вышеупомянутой «директивой».

Одновременно строительство укреплений на Западе под названием «Западный вал» было поручено генеральному инспектору дорожного дела Тодту, который получил приказ, в соответствии с военно-тактическими планами и указаниями штабам саперных войск максимально ускорить при помощи руководства дорожного строительства постройку укреплений. Цель — возвести за полтора года 10 тыс. бетонных сооружений, от бункеров до мощнейших укреплений, в том числе до осени — по изготовленным самим Гитлером чертежам — 5 тыс. блиндажей минимального масштаба, обеспечивающих безопасность от обстрела мортирами и снарядами крупного калибра; главный участок: Ахен-Карлсруэ.

Отдав все важные приказы, вызвавшие у представителей ОКХ лишь скептическое покачивание головой и ругань по адресу ОКВ, Гитлер посетил в Ютербоге опытные стрельбы по бетонным укреплениям из тяжелых полевых гаубиц и мортир, чтобы затем уточнить объем необходимого для строительства бетона и толщину плит. Он требовал, чтобы они устояли перед ожидаемым усовершенствованным оружием массового воздействия. В заключение он в офицерской столовой выступил перед присутствовавшими на опытных стрельбах командирами армейских корпусов²⁶³.

Целью выступления Пгглера было ослабить, как он мне сказал, пораженческое воздействие памятной записки Бека относительно нашего потенциала и потенциала предполагаемого противника, подвергнув ее самой резкой критике. Друг Гитлера фон Рейхенау, все еще поддерживавший с ним личный контакт, сообщил ему, что Браухич зачитал эту памятную записку командирам армейских корпусов на одном совещании генералитета, и она произвела на генералов весьма неблагоприятное впечатление. Это, разумеется, было выстрелом Рейхенау, произведенным из засады по главнокомандующему сухопутными войсками. Следовательно, и здесь — интриги против армии, в которых Рейхенау и Гудериан²⁶⁴ стремились превзойти друг друга в своем отрицательном отношении к Браухичу.

Выступление Гитлера было построено весьма искусно, оно убедительно вскрыло определенные слабые стороны памятной записки; во всяком случае, это была острая критика генерального штаба и его начальника, которая привела последнего к решению о своей отставке на том основании, что он «более не чувствует себя в состоянии руководить обучением офицеров генерального штаба». Беку была предоставлена «временная отставка»; его обязанности стал исполнять [генерал-полковник] Гальдер.

Предложение главнокомандующего сухопутными войсками поставить Бека во главе одной из групп армий фюрер категорически отклонил. Он видел в Беке «сверхумничающего» начальника генштаба, неисправимого пораженца, а тем самым — препятствие на пути осуществления своих планов и, не в последнюю очередь, возмутителя спокойствия в его [Гитлера] с Браухичем отношениях, не раз усложняя их. Я был согласен с Гитлером только в последнем пункте, причем исходя из собственного опыта.