Разнести повсюду весть (ЛП)

— Есть, Вилли. О, действительно есть! Но мне может потребоваться время, чтобы до неё добраться, потому что я стар. Так мы делаем, когда стареем. Мы не торопимся. Видишь ли, время — это всё, что у нас есть.

— Это… увлекательно, но я действительно думаю, что вам пора идти.

— Я уйду. Если ты хочешь. Я здесь не для того, чтобы навязываться…

— Почему вы здесь?

— Давным-давно один из моих коллег — и я использую это выражение очень условно в данном случае — пришёл и сделал с тобой что-то, на что не имел право. Так что давай просто скажем, что я пытаюсь исправить его ошибку.

— Священник, страдающий от чувства католической вины. Это интересно.

— Тебе, возможно. Но не я страдаю от чувства вины, так ведь? — Он одарил меня странным взглядом. — Мне интересно, кого ты на самом деле пытаешься спасти. Это твой сын, Ной? Это этот мальчик, которого ты опекаешь? Или это… ну, или это ты, Вилли? Знаешь, нужно приглядывать за спасателями, потому что очень часто тонут именно они. Они хотят хорошего, конечно, но они такие ведомые. Такие отчаянные. Они, кажется, думают, что судьба других в их руках, что они могут каким-то образом, даже если исключительно силой своего желания, манипулировать и контролировать судьбы других и делать их жизнь такой, какой хотят. Просто взмахнуть волшебной палочкой и заставить исчезнуть все ошибки и страдания. Всё исправить. Будто Бог на самом деле ничего не контролирует и понятия не имеет, что делает. Я нахожу это очень любопытным.

— Вы серьёзно?

— Да, — сказал он.

— Не кормите меня этим: “Бог в ответе за всё”, не когда так много малышей умирают от голода по всему земному шару, не когда вокруг так много зла и происходит так много ужасных вещей, и умирает так много людей, так много детей нуждается в доме, так много лжи и херни во всех уголках планеты. Если Бог в ответе за всё, почему он ничего не делает?

— Что заставляет тебя думать, что не делает?

— На мой взгляд, он дерьмово исполняет свою работу — и это я ещё вежливо.

— На твой взгляд, возможно. Уверен, ты слышал историю о человеке, который жаловался Богу. “Боже, почему ты ничего не делаешь?” — спрашивал человек. И Бог ответил: “Почему не делаешь ты?” Бог уже сделал работу, видишь ли. Он воздвиг свою церковь. Он показал путь. Он всё ясно изложил. И ещё, дело в том, что у Бога нет рук. И ног. Бог — это дух. Без нас Бог не может сделать ничего. Когда-нибудь думал об этом?

— У вас есть цель, или вы просто пытаетесь меня разозлить?

— И то, и другое.

— Ну?

— Ты умный человек, Вилли. Ты знаешь, что нет смысла злиться на Бога. Бог не забирал твоего мальчика. Он не забирает этого мальчика. Жизнь такая, какая есть. Вещи случаются. Люди свободны делать то, что им нравится, и очень часто они делают, а тебе нужно только оглядеться вокруг, чтобы увидеть, куда это привело. Удивительная неразбериха, не правда ли? Но каким-то образом, каким-то путём, в этом есть красота. Это создал Бог, и Бог видел, что это было хорошо. Ты когда-нибудь думал об этих словах?

— Боюсь, вы не хотите знать, что я думаю о Библии.

— Ты будешь удивлён тем, что там есть, когда научишься смотреть на неё метафорически.

— Даже метафорически, меня от неё тошнит.

— Тебе нужно понять контекст.

— Пожалуйста — Господи! — скажите мне, что вы не будете читать проповедь.

— Боже, нет. Последний раз, когда я читал проповедь, у меня ещё были волосы и большая часть зубов, и мне не приходилось проводить по полчаса утром на унитазе, пытаясь опорожниться. Боюсь, мои дни проповедей прошли.

— Вы не выглядите таким старым, — сказал я. — Мама звонила в ваш приход, сказала вам навестить меня?

— Мама?

— Моя мать, — сказал я.

— Я не знал, что твоя мать живёт в Бостоне.

— Она не живёт. Она в гостях.

— Что ж, нет, никто мне не звонил, и определённо не твоя мать. Думаю, я бы это запомнил — я определённо помню о ней достаточно из «Крэкового малыша». Я удивлён, что она всё ещё разговаривает с тобой.

Я нервно сложил руки вместе.

Какого чёрта хотел этот человек?

— Так кто вам звонил? — спросил я.

— Ты.

— Простите?

— Ты не слышал пословицу о том, что когда ученик готов, придёт наставник?

— Придёт “наставник”? В английском это значит…

— Ты действительно враждебно настроен, да?

— Я специально сказал медсестре, что не хочу видеть священника. И если бы вы были каким-то другим священником, а не католическим, я бы вышвырнул вашу задницу в мгновение ока. Я хочу сказать, если бы вы пришли сюда, стуча Библией, или в тюрбане, или если бы у вас до груди свисали пейсы, вас бы здесь не было. Но у меня есть слабость к священникам. Бог знает, почему. Я не знаю. И… я не хочу быть грубым, отец, но самый последний человек, с которым я хочу разговаривать, — это католический священник. Если не возражаете, я скажу, что думаю — вы все кучка грёбаных лунатиков, и простите мои манеры

Он рассмеялся.

— Это смешно? — спросил я.

— Конечно. Это похоже на то, что ты говоришь в своих книгах — это так… по-твоему. И конечно, я лунатик. В этом и состоит работа священника. Без ума от Бога. Я считаю это комплиментом.

— Вам повысили дозу лекарств, да?

— Я под воздействием Бога.