Разрушение прикрытия (ЛП)

  «В прошлом они использовались для сбора разведданных. Теперь они часть программы дестабилизации. Программа состоит из двух частей. Как я уже сказал, первое — дестабилизировать противников Путина; во-вторых, дестабилизировать сами целевые страны, подрывая позиции ведущих политиков, поощряя сепаратистские партии, усиливая второстепенные партии для создания нестабильных коалиций, оказывая скрытую поддержку религиозному экстремизму или что-то еще, что будет эффективно в разных странах. Это амбициозная и долгосрочная программа».

  — Вы не знаете, есть ли кто-нибудь из этих нелегалов на месте? И где?' — спросил Майлз, отчаянно пытаясь найти что-нибудь конкретное, чтобы сделать эту поездку стоящей.

  «Очень немногие еще на месте. Требуется время, чтобы создать прикрытие и обучить их. Саша сказал мне, что один в Америке, но он им не нужен, так как болен – термин лимфома, да? Когда Майлз кивнул, он сказал: — Во Франции двое живут как супружеская пара, а еще один работает в Англии. Саша горд, потому что это страна, в которой он работает, и этот случай оказывается самым удовлетворительным».

  'Почему?' — спросил Майлз, внезапно наклоняясь вперед в своем кресле, а затем так же внезапно расслабившись, как и приказав себе не проявлять такого явного интереса. — Удалось ли этому Нелегалу чего-то добиться?

  — Думаю, еще нет. Но Саша сказал, что он на пути к серьезной дестабилизации. Боссы Саши им очень довольны».

  — Вы знаете, какой у него национальности или какова его целевая область?

  'Нет. Все, что я знаю, это то, что он мужчина, и в то время, когда я разговаривал с Сашей, его успех был совсем недавним».

  — А вы говорите, что это отличается от программы олигархов.

  — Да, но и то, и другое — часть более крупной программы дестабилизации. Вдруг Миша посмотрел на часы. 'Мне надо идти. Где-то через час будет темно. Надеюсь, я смог помочь.

  И с быстрым рукопожатием он ушел. Наблюдая за ним из окна, пока он едет по дорожке к дороге, Майлз не знал, рассказали ли ему что-то очень важное или волшебную сказку. Если это было правдой, то это настораживало. Русские не стали бы проводить незаконные операции со всей их подготовкой, поддержкой и риском, если бы у них не было каких-то очень серьезных намерений, и что бы это ни было, оно не было добрым.

  19

  Джасминдер вышла со станции метро Green Park в яркий, теплый весенний день. Она была рано, поэтому решила пойти на интервью пешком, хотя, что для нее необычно, была одета в элегантный костюм с довольно узкой юбкой и туфли на каблуках. Карлтон Гарденс, говорилось в письме, и ей пришлось поискать его на картах Google. Она знала, что на Пэлл-Мэлл расположены большие клубы, но она даже не замечала безымянной улицы, протянувшейся между ним и Мэллом и ведущей к Букингемскому дворцу. Она не часто посещала эту часть Лондона.

  Проснувшись тем утром, она почти решила не идти на собеседование. Она позвонит и скажет им, что передумала, подумала она. Эта работа была не для нее, и она не могла понять, как она оказалась в таком положении, когда подала заявку на нее, а затем согласилась прийти на собеседование. Но после чашки кофе и тарелки овсянки любопытство начало брать верх над осторожностью. Она все еще не была до конца уверена, с каким агентством связана, хотя из рекламы в « Гардиан » было совершенно очевидно, что это МИ-6, и она нашла совершенно странным, что они вообще рассматривают ее.

  Довольно суровая седая дама в плаще, которая однажды вечером зашла в квартиру, чтобы провести то, что она назвала «интервью безопасности» Джасминдер, совсем не ответила. «Это агентство правительства, — сказала она. «Если вас позовут на собеседование, тогда вы узнаете больше о посте».

  Когда Джасминдер направлялась от Пикадилли к Квинс-Уок, она увидела несколько человек, сидящих в шезлонгах в парке Сент-Джеймс, болтающих и наслаждающихся первым настоящим солнцем в этом году. Она ревновала; чем ближе она подходила к своему назначению в Карлтон-Гарденс, тем больше беспокоилась. Что с тобой? — спросила она себя. Тебе не нужна эта работа, так почему ты о ней беспокоишься? Но она знала ответ. Она не привыкла к неудачам и не хотела потерпеть неудачу. Несмотря на то, что она мысленно оставляла за собой право отказать им, она не хотела, чтобы они отвергли ее. Она шла дальше по торговому центру и вверх по Ступеням Герцога Йоркского, где свернула налево вдоль ряда величественных безымянных зданий, пока в конце дороги не увидела номер, который искала, и входную дверь дома. .