Разрушитель миров

Кинжал, спрятанный у запястья Сорасы, изнывал от нетерпения. Меч оставался под изрезанной юбкой, но доставать его было слишком рано. «Давай же, давай, давай», – молила она, проклиная себя за то, что сделала фитиль таким длинным. Мешочек все так же покоился между стеной и цепью, а крошечный огонек карабкался все ближе к его содержимому. По-прежнему держа в руке кувшин, Сораса ускорила шаг. От королевского стола ее отделяло всего несколько футов. Рыцари не обращали внимания на очередную служанку, пусть даже и в порванном платье. «Почти на месте».

По парадному залу пронесся вопль. Таристан отпрыгнул от Корэйн, схватившись за щеку. Между его пальцев струилась кровь. Маг бросился в его сторону, отчаянно шевеля губами – то ли читая молитву, то ли заклинание, то ли все сразу.

Сораса ничего из этого не слышала. Весь ее мир сузился до одной фигуры. Пришла пора действовать.

Она раскрасит доспехи Львиной гвардии в алый.

Вино досталось ближайшему к ней стражу. Сораса притворилась, что споткнулась – так, чтобы рыцарь принял ее за обычную неуклюжую служанку, – и изо всех сил ткнула его кувшином в грудь. Вылившееся вино, а также внезапный, прицельный удар заставили его потерять равновесие. Сораса тут же скользнула мимо него и, сжав в руке кинжал, сосредоточилась на рыцаре, нависшим над Корэйн. Мужчина отвел руку назад, и в его ладони сверкнуло холодное острое лезвие. Сораса его опередила. Она нанесла удар в щель между его шлемом и латным воротником, целясь в яремные вены. Стражник издал булькающий звук и повалился на пол, держась за шею и забрызгивая свои доспехи алыми каплями. Сораса, по рукам которой тоже стекала жаркая липкая кровь, бросилась к Корэйн, зажимавшей в руке какой-то ветхий хлам. Тело девушки как будто превратилось в свинец, а ноги приросли к полу.

«Если мне придется на руках тащить эту девчонку до самой пристани, то клянусь Лашрин…»

– Беги, будь ты проклята всеми богами. Беги! – прошипела Сораса, толкая ее во внезапно образовавшуюся прореху в стене из рыцарей. Теперь на полу лежали еще трое стражников. Над ними возвышался Дом, из бока которого торчал кинжал. Кровь заливала его тунику и штаны, капая на сапоги.

Как ее и учили, Сораса рассматривала эту ситуацию как математическое выражение. Ей нужно было его упростить, разложив на тактику боя и поиск возможностей. Трое лежат на полу, один все еще отряхивается от вина, еще один мертв. Она перепрыгнула через рыцаря, захлебывавшегося собственной кровью, и побежала вслед за Корэйн. Она надеялась, что Дому и оруженосцу хватит ума последовать за ними. В том, что до этого додумаются Таристан и рыцари Эриды, она не сомневалась.

В это мгновение прогремел взрыв. Улыбка, редко касавшаяся губ Сорасы, стала еще шире, когда послышался свист вылетавшей из кольца цепи. У двери в коридор убийца остановилась, чтобы бросить взгляд на учиненный ею хаос. Люстры падали одна за другой, подобные гигантским молотам. Они разбивали столы, подбрасывая вверх тарелки и людские тела. Придворные пытались от них уклоняться, перепрыгивая друг через друга. Королевские советники в мгновение ока разбежались в разные стороны. Таристан, зажатый в середине столпотворения, пытался удержаться на ногах; на его щеке красовались рваные голубоватые царапины. Красный Ронин возносил к сводчатому потолку поток ругательств. Королева оказалась в плену у собственных рыцарей, щитами прикрывавших ее от обломков.

Первым мимо Сорасы пробежал бледный как полотно Древний. За ним следовал оруженосец Трелланд. Сораса добавила их в уравнение.

Четверо живы.

Она сделала долгий, прерывистый вдох. «Беги», – чуть слышно шептали ее инстинкты.

Теперь на них было легко не обращать внимания.

Она захлопнула дверь и с грохотом задвинула тяжелый деревянный засов. В парадном зале все еще раздавался грохот падающих люстр. Ее сердце тоже отстукивало мерный ритм, упиваясь опасностью, заглушавшей все ее страхи.

Спутники Сорасы явно чувствовали себя иначе. Корэйн занесла за спину отчаянно дрожавшую руку, чтобы нащупать меч. Ее глаза – сгустки черноты на фоне мертвенной бледности – были распахнуты так широко, что напоминали обеденные тарелки. Веретенный клинок за ее спиной походил на рану и казался несуразно огромным на фоне хрупкой девичьей фигуры. Неподалеку от нее, прислонившись к стене, стоял Дом. Закусив губу, он держался за рукоять кинжала, по-прежнему торчавшую из его бока. И только оруженосец был занят чем-то полезным: разорвав свою серовато-голубую мантию на лоскуты, он прижимал их к ране Древнего.

– Почему мне всегда приходится все делать самой? – поинтересовалась Сораса, вытирая нож. Всего нескольких движений хватило, чтобы стереть красные подтеки, оставшиеся от угасшей жизни королевского рыцаря. Она окинула взглядом длинный проход, по обе стороны которого виднелись двери в комнаты и залы, предназначенные для королевы и ее советников.

Корэйн смотрела сквозь Сорасу, как будто та стала прозрачной.