Разум в тумане войны. Наука и технологии на полях сражений

Круговые диаграммы делали сложные для понимания факты очевидными для тех, кого Найтингейл называла «простой публикой», к которой она относила и королеву Викторию. Один из ее отчетов, отправленных королеве, сопровождался комментарием: «Возможно, она взглянет на него, поскольку там есть картинки»[76].

Найтингейл увлекалась новыми инструментами и методами статистики, которые становились все более популярными. Хотя ее формальное математическое образование было поверхностным, социальные связи ее отца в Великобритании середины XIX века позволили ей познакомиться с рядом ведущих мыслителей того времени. Это был период жарких научных дебатов и новых подходов к математике и данным. Молодая Найтингейл познакомилась с математиком и инженером Чарльзом Бэббиджем, создавшим в середине XIX века прообраз компьютера. Он гостил в доме своего друга и покровительницы Ады Лавлейс, которая работала над идеями Бэббиджа и предложила способы программирования информации – именно поэтому многие считают ее первым в мире программистом. В 1847 году Найтингейлы присутствовали на собрании Британской ассоциации содействия развитию науки в Оксфорде, где слушали выступление Майкла Фарадея, выдающегося и влиятельного английского ученого, изучавшего электромагнетизм и электрохимию. Флоренс также сдружилась с Чарльзом Брейсбриджем, одним из первых приверженцев статистики и санитарной реформы[77]. Хотя это нельзя назвать систематическим образованием в области статистики, общение с такими людьми со всей очевидностью подготовило ее к освоению того, что впоследствии ей потребовалось на практике.

Рис. 5. Британка Флоренс Найтингейл, первопроходец в области сестринского дела, разработала роза-диаграмму для отображения рисков и смертности на Крымской войне. Wellcome Collection/CC BY 4.0

После революционного преобразования госпиталя в Стамбуле Найтингейл, ставшая героиней в глазах общества, попыталась реформировать медицинскую практику британской армии. Армейское начальство с подозрением относилось к ее мотивам и опыту, но она с помощью статистики успешно развеяла эти подозрения, убедительно показала, как поддерживать здоровье солдат, а затем распространила свои идеи на поддержание здоровья общества в целом. Один из ее самых важных проектов был связан с улучшением санитарных условий в Индии. Она провела статистические исследования здоровья солдат в Индии и продемонстрировала, что плохая канализация, грязная вода и отсутствие вентиляции повинны в высоком уровне смертности в колониальных форпостах. Опять-таки, Найтингейл применила статистику для того, чтобы проложить путь вперед. Один из своих девизов она почерпнула у Гёте: «Считается, что миром правят цифры. Не знаю, так ли это, но они точно говорят нам, хорошо или плохо управляется мир»[78].

Найтингейл не была знакома с микробной теорией болезней. Тем не менее она понимала, как важно поддерживать чистоту пациентов, обслуживающего персонала, воды и помещений. Она была прагматична в продвижении своих идей и с готовностью использовала любые инструменты, которые могли дать результат, однако ее интересовало исследование цифр как интеллектуальная дисциплина. Кроме того, она почти безоговорочно верила в то, что с помощью статистики можно познать законы мира и что эти законы представляют собой законы Бога. Такой взгляд был весьма близок к идеям естественной теологии – дисциплины, пытавшейся расшифровать замысел божий посредством изучения природы.

В последние годы жизни Найтингейл продолжала работу в области статистики и эффективности в основном на родине. Она была неординарной личностью во многих отношениях, а приверженность логике и фактам сделала ее олицетворением растущего влияния научной рациональности в эффективном ведении войны.

Найтингейл использовала сострадание к раненым солдатам для обоснования рационального плана использования их в войне. Аналогичным образом теоретик и историк ВМС США Альфред Тайер Мэхэн (1840–1914) использовал эмоциональную и патриотическую привязанность для оправдания своего видения морской войны и ее значимости.

Мэхэна уже при жизни признали одним из самых авторитетных мыслителей эпохи. Сегодня он почти забыт, хотя его идеи ярко проявляются в имперской практике США XX века. Империя, которую историк Дэниел Иммервар характеризует как «большие Соединенные Штаты» – россыпь островов и баз от Филиппин до Маршалловых остров и Пуэрто-Рико, официально не входящих в состав США, – является в значительной мере идеей Мэхэна[79]. Он, однако, создавал в воображении эту империю, чтобы продемонстрировать важность военно-морских сил. Море, в представлении Мэхэна, предназначено для империй. Соединенным Штатам нужно было море, и он указал им путь.