Разум в тумане войны. Наука и технологии на полях сражений

С изменением управления институтом гражданства в XVIII и XIX веках в государствах появился официальный аппарат учета национальной принадлежности, дат рождения и смерти. Человек, родившийся в 1600 году, мог быть совершенно институционально невидимым – не внесенным в государственные архивы или школьные регистры, не имеющим официального номера, имени и юридического документа. Некоторые могли прожить всю жизнь, так и не попав в официальные системы учета. Однако постепенно сложная система фиксирования национальной принадлежности сделала каждого человека юридическим субъектом, зарегистрированным и известным.

Памятники неизвестным солдатам, поставленные в мире после 1918 года, отражали эту социальную и политическую реальность XX века: к 1914 году практически все солдаты, участвовавшие в войне, были известны. Они имели документально подтвержденную национальную принадлежность. Их исчезновение в грязи и жестокости окопной войны не вязалось с господствующим ожиданием стабильной идентификации национальной принадлежности и единого подхода к учету всего материального.

Сегодня неизвестные солдаты снова редкость, по другим причинам. Вследствие сбора генетической информации во многих вооруженных силах идентификация личности возможна, даже если от тела мало чего остается. Технологии идентификации привели к тому, что о личности известно все и всегда. В индустриализованных обществах индустриализована также и идентификация.

Процесс индустриализации, таким образом, охватывал чувства, машины и труд. Эффективное управление телами принимало разнообразные формы, включая системы официального здравоохранения в вооруженных силах, стабильную идентификацию личности, более эффективное производство и уничтожение. Историю появления индустриализованной войны можно представить как часть истории тела. Она включает дисциплину, ведение учета, а также излечение и уничтожение человеческих тел плановым и систематическим образом.

Высокообразованные вооруженные силы также стали нормой в XIX веке как часть процесса индустриализации. Военные академии готовили инженеров и артиллеристов, затем стали выпускать обученных штабных офицеров. Эти новые формы военного образования развивались параллельно с другими формами образования, такими как общеобразовательные и обязательные средние школы. Воинская повинность и военная служба стали формой социализации и формирования идентичности, предпочтительной для суверенного государства. Это особенно верно в отношении национальных контекстов, характеризующихся резкими географическими различиями. Служба молодых мужчин (исключительно мужчин вплоть до недавнего времени) в вооруженных силах представляла собой элемент процесса «модернизации», в рамках которого рекрутов призывали из одной области страны, отправляли на подготовку в другую, назначали служить в третью и могли откомандировать в четвертую, прежде чем уволить в запас. В этом процессе о региональных диалектах и культурах можно было забыть и принять один (преобладающий) государственный язык. Таким образом, в ходе военной службы люди учились видеть дальше границ места своего рождения и становились лояльными стране в целом, единообразными в одежде, отношениях и таких чувствах, как патриотизм.

Далее я расскажу о четырех мыслителях, жизнь и идеи которых проливают свет на логику массового производства.

Французский военный инженер Жан-Батист де Грибоваль (1715–1789) подходил к артиллерии с точки зрения холодной рациональности.