Развитие личности ребенка от одиннадцати до шестнадцати

Самый простой способ идентифицировать себя с кем-либо – присоединиться к некой группе людей со схожими интересами. А поскольку любая субкультура – это сообщество, которое как раз объединяет людей со схожими интересами, подросток легко идентифицирует себя с его представителями.

Стас, 18 лет, альтернативщик*, студент факультета психологии. Бунт против родителей – это абсолютно нормально, так даже дедушка Фрейд считал, да и Юнг ему вторил. Каждое новое поколение отрицает ценности старого, чтобы создать нечто свое – как всем нам кажется, уникальное и новое. Мои родители юристы и, как я считал в тринадцать лет, скучные люди, ничего, кроме кодексов, перед собой не видящие. Все разговоры за столом – о защите подсудимых и уголовных процессах. Для семиклассника это же тоска смертная. Другое дело – мой двоюродный брат, музыкант, играет джаз-рок. Он мне и дал в руки гитару. И, что называется, пошло-поехало…

На меня повлияло желание общения. Чтобы не только «сынок, как дела в школе?», а поговорить с кем-нибудь по душам о том, что вправду интересно. У меня, как сейчас понимаю, была чистая компенсаторика: хотелось стать общительнее, смелее, интереснее. Новая музыка и друзья дали мне все это. И после этого как-то и отношения с родителями улучшились. Получается, это не «предки» были скучными (они-то искренне любят свою работу), а я – до того как нашел свои интересы. Осознав это, увлекся психологией, поступил в университет. Оказывается, познавать себя – столь же интересно, как и сочинять забойные соляки.

Мы проводили интервью не только с подростками до шестнадцати лет (возраст, обозначенный в заглавии этой книги), но и с более старшими. Зачем? Во-первых, чтобы вы могли понять, что ваши сложности временны. А во-вторых, потому что человек более старшего возраста зачастую уже отчетливо осознает настоящие причины своих подростковых конфликтов. Иными словами, если спросить у четырнадцатилетней девушки, почему она стала панком, она ответит просто: «Нравится», или «Нравится музыка», или «Все друзья – панки». А в восемнадцать лет уже будет способна увидеть реальные сложности того времени: мама все время работала, девочке же хотелось привлечь мамино внимание, а может, ее обижали в школе и захотелось отгородиться. Хотя если человек не склонен к самоанализу или не готов признать истинные причины конфликтов, он может до конца жизни так и не осознать их. Разве пятнадцатилетний ребенок признается, что он «скучный»? Вряд ли. С этой позиции мнение восемнадцатилетних куда более объективно.

Есть весьма небольшой процент подростков, которые уже определились по жизни. Такие подростки, как правило, не увешивают себя знаками принадлежности к определенной группе. Вы никогда не встретите шахматиста в костюме, раскрашенном под шахматное поле. Максимум, у него найдется подаренный друзьями брелок в виде шахматной фигуры. Они не пьют пиво и не околачиваются без дела под вашими окнами. Они хорошо учатся и уверенно идут к намеченной цели. Такие подростки могут быть популярны или осмеяны – в зависимости от моды на их увлечение. Например, подросток, увлекающийся брейк-дансом* или роуп-джампингом*, сейчас, в наше время, будет скорее всего уважаем ровесниками. А вот другой, даже самый успешный скрипач или, скажем, подросток, отбивающий чечетку, может казаться сверстникам старомодным чудаком. Но если он найдет таких же «чудаков», как он сам, разве это плохо? Конечно нет! Любая субкультура (скрипачей, панков, художников или чечеточников) будет стимулировать совершенствование, творчество, поможет найти друзей, место в жизни, снять напряжение, понять свою значимость и самоутвердиться (ведь в группе единомышленников это сделать гораздо проще).