Ребекка с фермы Солнечный Ручей

- Тут вопрос становится ужасно запутанным.  Не  будем  лучше  об  этом  говорить, - сказала Ребекка; по ее выразительному лицу было видно,  что  она  содрогается перед глубиной проблемы.

Бедная маленькая душа! Она не знала,  что  те,  кто  превосходил  ее  в  отношении возраста и ума, провели  немало  бессонных  ночей  в  размышлениях  именно об этой "ответственности язычников".

- Жаль, что Симпсоны уехали, - заметила Кандейс. - Редко найдешь такую  большую плохую семью, которую можно было бы спасать, - ведь  у  них  хорошие  только Клара-Белла и Сюзан.

- А число спасенных очень даже важно, -  подхватила  Элис.  -  Бабушка  говорит, что, если миссионер не может обратить в  истинную  веру  столько-то  язычников в год, правление Миссионерского общества советует ему вернуться  в  Америку и заняться какой-нибудь другой работой.

- Я знаю, - подтвердила Ребекка, - у  "возрожденцев"[53] то  же  самое.  Когда мы были на пикнике в  честь  столетия  Дня  независимости[54],  напротив  нас - мистера Ладда, тети Джейн  и  меня  -  сидел  один  "возрожденец".  Он  рассказывал, каких замечательных успехов добился в Бангоре[55] прошлой  зимой.  Он обратил в истинную веру сто тридцать человек за  один  месяц,  или  около  четырех с третью в день. А  я  тогда  только  что  прошла  дроби  и  поэтому  спросила у мистера Ладда, как можно обратить треть человека. Он засмеялся  и  сказал, что все по-другому, что просто человек был на треть  обращен.  Потом  он объяснил, что если вы пытаетесь убедить  человека  в  его  греховности  в  понедельник и не успели кончить это дело до  заката,  то,  возможно,  вы  не  захотите сидеть с ним всю ночь, а  может  быть,  он  не  захочет;  тогда  вы  начинаете снова во вторник и потом не можете точно сказать, в  какой  именно  день он был обращен, потому что это произошло на две трети в понедельник,  а  на одну треть во вторник.

- Мистер Ладд всегда шутит. А правление не стало бы требовать  никаких  больших  дел  от  нас,  девочек,  новеньких   начинающих,   -   предположила  Эмма-Джейн,  которую   постоянно   предостерегала   против   тавтологии   ее  учительница. - Я думаю, что в любом случае  это  ужасно  невежливо  -  пойти  вдруг к соседям и начать их обращать. Но если  взять  лошадь  и  поехать  на  дальнюю окраину Эджвуда или в Милликен-Миллз,  тогда  это,  наверное,  будет  зарубежная миссия.

- А как мы будем ходить к ним - поодиночке или  целым  комитетом,  как  делали взрослые, когда просили дьякона Татля внести пожертвование  на  новую  печь для молитвенного дома? - спросила Персис.

- Мы будем ходить поодиночке, - решила Ребекка. - Так гораздо вежливее  и тактичнее. Тетя Миранда говорит, что один человек никогда  не  добился  бы  пожертвования от дьякона Татля, и по этой причине к нему послали комитет. Но  мне кажется, миссис Берч не могла иметь  в  виду,  что  мы  станем  обращать  людей, когда ни одна из нас, кроме Кандейс, еще не член церкви. Все, что  мы  можем сделать, - это убедить их ходить на церковные собрания и в  воскресную  школу или пожертвовать деньги на новую печь или конюшню.  А  теперь  давайте  все на минуту задумаемся, кто в Риверборо самый  большой  язычник  и  больше  всего заслуживает осуждения.

После очень недолгого молчания со всех уст слетели и слились  в  едином  аккорде слова "Джекоб Муди".

- Вы правы, - сказала председательница коротко. - И  после  исполнения  гимна номер  двести  семьдесят  четыре,  который  можно  найти  на  странице  шестьдесят шесть, мы рассмотрим вопрос  о  том,  как  убедить  мистера  Муди  посещать церковные службы или библейский класс священника, так  как  он  уже  столько лет не бывал в молитвенном доме. 

Дочь Сиона, ту силу, тебя что спасла,

Ты навеки тимпаном и арфой прославь. 

Пойте по памяти, пожалуйста, и пропустите вторую  строфу.  Гимн  двести  семьдесят четыре на странице шестьдесят шесть в новом сборнике гимнов или на  странице тридцать два в старом сборнике Эммы-Джейн. 

II

Сомнительно, чтобы достопочтенному мистеру Берчу когда-либо  встречался  в Сирии человек, переубедить которого было  бы  труднее,  чем  уже  ставшего  бесчувственным к евангельской проповеди Джекоба Муди из Риверборо.