Ребенок зеркала

Воспоминание об этих первых месяцах жизни Мюриэль Каэн было ассоциативно связано со словами сновидения, которые я писала на листочке. Как только закончился сеанс и наступил момент прощания, я сказала ей, отдавая листок, на котором написала незнакомые фонемы: «Вот фраза, как я ее услышала и записала. Было бы любопытно, если бы слова, услышанные вами во сне, оказались похожи на слова языка той страны, где вы прожили первые месяцы жизни». Эта мысль настолько ей понравилась, что она пошла к индийскому представителю в университетском городке, который в конце концов направил ее к своему соотечественнику, говорящему на диалекте той области, где служил отец Мюриэль. Прочитав написанные на листочке слова, индийский студент засмеялся и объяснил Мюриэль, что они как раз соответствуют обычному в народе выражению, которое употребляет нянька, ласково разговаривая с младенцем, что-то вроде: «Глаза моей девочки более прекрасны, чем звезды». Но самым удивительным было то, что последовало за этим необыкновенным открытием. Прошло несколько дней, и состояние Мюриэль ухудшилось, появилась болезненная параплегия. Ноги больше не держали ее, они стали беспомощными, как у младенца, которого держат на руках. Ребенок ходит ногами своей матери, и именно так надо рассматривать логику образа тела, как некий образ, присоединенный к образу тела другого. Верхняя часть ребенка срастается для передвижения в пространстве с нижней частью тела взрослого. Говоря точнее, не представляли ли в сновидении Мюриэль слова со странным звучанием переход, связывающий образ тела младенца, незавершенный на уровне схемы тела таза и бедер, – с образом тела молодой индианки, в качестве опоры, самой настоящей матери – носительницы ребенка, пока он не мог ходить. Значит, не поддающееся выражению счастье, испытанное в сновидении, было не чем иным, как возвращением к нежности состояния слияния между матерью-носительницей, которая говорит с еще незрелым младенцем, умеющим слушать.

Ж.-Д. Назьо:

– Пришло время заканчивать нашу встречу. Но прежде мне хотелось бы сказать, что представленный тобой увлекательный опыт требует от нас не только продолжать исследование функции тела аналитика, но также слушать наших пациентов, занимая позицию, в которой образ тела аналитика будет способен к максимальной гибкости. Действительно, у меня создалось впечатление, что ты слушала слова из сновидения с тем же самым образом тела, который жил в младенце, когда он слушал пение индийской няни, его укачивавшей. Но, похоже, мы можем пойти дальше и утверждать, что образ тела аналитика или образ тела ребенка не есть просто фотографическая пластина, предназначенная для записи значимых посланий и им предшествующая; он порождается самим этим сообщением. Я хочу сказать, тело аналитика, точнее образ тела аналитика, не существовал до тех пор, пока слова Мюриэль не были увидены во сне. В общем, тело аналитика не могло бы иметь иного существования, иного возраста, места или точной формы, а только те, что есть в послании, в котором оно актуализируется. Но давайте приостановимся и не будем задавать новые вопросы до тех пор, пока снова не встретимся с ними в повседневной работе с нашими пациентами или, может быть, дальнейших размышлениях. Я от души благодарю Франсуазу Дольто, принявшую предложение быть с нами в этом вечер, а также благодарю всех вас за присутствие и интерес, которые так поддержали наш обмен мнениями.

Работа психотерапевта

Этот текст госпожи Дольто, появившийся в Cahiers de psychopedagogie (Журнал психопедагогики) в 1959 г., представляет двойной интерес, поскольку очень живо отражает психотерапевтическую деятельность в рамках диспансеров и медико-психолого-педагогических центров (С.М.Р.Р.), а также восстанавливает в деталях содержание сеансов в анализе восьмилетнего ребенка.

Первые шаги, диагностика. Показания к лечению

Из-за собственной тревоги или по совету учителя родители приводят ребенка в психолого-педагогический центр. После встречи с ними (или чаще всего, увы, одним из них) осмотр педиатра дает представление о состоянии его физического здоровья. Затем мы прибегаем к психологическому исследованию интеллектуальных способностей ребенка, школьных навыков, аффективных конфликтов, которые могут быть выявлены проективными методами. Исследование позволяет оценить отклонения и недостаточность в сравнении с результатами детей того же возраста. Проективные тесты выявляют наличие или отсутствие нарушений или невротических симптомов у ребенка. Для этого потребуются две или три встречи.