Речные разбойники

Толчок вышел сильнее, чем она рассчитывала; ну разумеется, так и случилось, так всегда случалось, она же их предупреждала! Маленькая жилистая воровка вспорхнула ввысь, высоко над их головами, и полетела к горному плато, где их последняя и самая главная ловушка дожидалась своего часа.

Ну… по крайней мере, она так думала. Пусть Лу Да и сморщила лицо, сосредоточенно тужась подбросить ее в нужном направлении, так что все тело от макушки до пят напряглось, она не была до конца уверена, не перемахнула ли та через гору. Кто знает, вдруг она перестаралась, и Ши Цянь будет вечно парить среди звезд.

Она опустилась на бревно, перед глазами потемнело, она была выжата и сильно истощена.

– Поднимайтесь, лентяйки, – подгоняла их командир Ян. – Если Ши Цянь взяла на себя плотину, то нам пора выдвигаться на подмогу к остальным на берегу. Если она не успеет провернуть все быстро, то им понадобится любая помощь.

Лу Да откатилась назад и, пошатываясь, принялась оглядываться, пытаясь понять, где же она обронила посох.

– Они задерживаются! – одна рука У Юна взмахнула цепью, другая – мечом. Пало еще двое вражеских солдат. – Наверняка что-то случилось. Нужно отступать!

Чао Гай отправила к праотцам еще одного неприятеля, а после подбежала к У Юну, воспользовавшись временной передышкой.

– Подождем еще немного. Мы сумеем их задержать!

У Юн не разделял ее мнения. Как только части имперской армии стали пробиваться к берегу, следующая оборонная линия Ляншаньбо сработала блестяще – стремительная лавина погребла под собой по меньшей мере целый батальон или около того. Когда солдаты осознали, что угодили в ловушку, то взвыли в ужасе, да так громко, что их было слышно даже несмотря на грохот камней.

Не сказать, что их вой продлился долго. Совсем недолго.

Следующая группа солдат была более осторожной, они перебирались через трупы, освещая дорогу факелами; факелами, коих было предостаточно, точно в аду, ведь их скрытность в темноте лишила многих из них жизней. Хлынувший сверху поток воды должен был похоронить их в одной могиле с их предшественниками, но ничего не произошло, и они разрастающейся ордой устремились вверх по склону, туда, где их поджидали хаоцзе. Местность все еще сдерживала их наступление – некоторые увязали в грязи, кто-то был вынужден продираться сквозь густые заросли или карабкаться по неровным каменным глыбам, но они неотвратимо приближались к первой возвышенности, где хаоцзе возвели линию обороны.

И тут с горы стал доноситься свист Ян Чжи, один и тот же:

– Работаем… работаем… работаем…

Что-то пошло не так.

Имперские солдаты забирались на гору сначала маленькими кучками, потом стаями и затем целыми толпами, их глаза были полны ярости, а руки жаждали крови. Чао Гай подала знак, и хаоцзе повыскакивали из кустов на защиту своего дома. Разгорелась битва – круговорот скорости, крови и мелькающих в ночи силуэтов. У Юн и остальные, кто не был на воде или высоко на склоне, рубили, кололи и резали; главное – не подпустить, не подпустить, не подпустить, отбросить их вниз, выиграть немного времени, чтобы те, кто наверху, успели удержать их там, где смерть обрушится на них сверху, но что-то пошло не так.

Сун Цзян оказалась рядом с У Юном и Чао Гай с обоюдоострым мечом наперевес, по одной стороне лица струилась кровь, но ей, казалось, было не до этого.

– Осталась еще одна яма, – сообщила она, пытаясь отдышаться. – Сестрица Ху берет ее на себя.

У Юн обернулся как раз вовремя, чтобы заметить проносящиеся факелы, услышать крики и высмотреть промелькнувшую тень; должно быть, то была сестрица Ху, которая, грациозно петляя по лесу, заманивала за собой солдат. И предвкушающие крики тех, кто пытался ее преследовать, сменились ужасом и потрясением, когда земля ушла у них из-под ног и поглотила их.

Это была их последняя подготовленная засада, теперь все решат их руки и сталь клинков… И если они позволят армии прорваться…

Если они уступят, то все будет кончено. Если уступят, то у хаоцзе под командованием Ян Чжи, находящихся на горе, не останется шансов сдержать эту волну вторженцев, даже разрушив плотину. Разбойников заставят отступить, а их лагерь будет атакован и сожжен. Тогда герои Ляншаньбо превратятся в мелкие повстанческие отряды, способные лишь быстро нападать и тут же прятаться в лесных схронах, пока их полностью не разобьют или же они не разбегутся, что было маловероятно.

Еще одна группа солдат пыталась забраться на вершину. У Юн, Чао Гай и Сун Цзян двигались как единое целое, словно краб с тремя парами рук и ног, ощетинившийся мечом, цепью, еще одним мечом, кулаками и ногами, не знающий пощады.

Сун Цзян была самым слабым бойцом из них, но и она прикончила семерых. Она кое-чему научилась за то время, что провела в Ляншаньбо.

– Нужно продержаться, – заклинала Чао Гай. В темноте ее глаза сверкали темными алмазами на испещренном синяками непроницаемом лице. – Мы должны устоять. Командир Ян точно справится.