Редкий гость (СИ)

И перед ними раскинулось радужное море облаков.

Частицы гелия и водорода, в додревние времена собравшиеся вокруг кремниевого ядра, плескались морем невидимые под облачным слоем — при желании компьютер мог снять слои изображения, показывая как оно там на самом деле. Океан жидкометаллического водорода скрывали водородно-гелиево-метановые облака, величественно клубившиеся в редкие минуты затишья и осыпавшиеся в эти минуты метановым дождём пополам с метановым же снегом. Внутри фронта оранжевых облаков серы крутились воронки сине-серых кислородных вихрей; серые с радужным кантиком метановые тучи хребтами вставали по курсу и тут же рассыпались под напором ветра, разрезанные огненными сетками молний. В остальное время скрученный чудовищной силы ветрами, оплетённый паутиной молний, облачный фронт закручивался спиралями, перекатывался исполинскими волнами, бросаясь водно-метановой ледяной крупой, способной проточить броню любого корабля за доли секунды; ветер воздвигал фантастические дворцы клубящегося газа и в один миг разрушал построенное и таяли в фосфоресцирующей дымке причудливые портики и колонны неземной красоты.

Сзади светило Солнце. Свет звезды окрашивал горизонт синим, чётко показывая границу между верхними слоями атмосферы планеты и открытым космосом, кутавшим чёрным платом голубые, жёлтые и серые облака. Частицы водорода и кислорода в одно мгновение соединялись в обыкновенную воду при температуре 0…-3 С оседавшую вглубь планеты, клубившуюся паром, радугой поднимавшуюся над общим сине-серо-жёлтым фоном.

Корабль приближался к Южному полюсу планеты. «Аэлите», предстояло погасить часть набранной скорости, пролетев над Сатурном за счёт трения в верхних слоях атмосферы и гравитационного поля планеты; изменив направление движения за счёт гравитации, корабль летел к самому большому спутнику газового гиганта, Титану. Обогнув планетку, «Аэлита» снижала собственную скорость до круговой скорости Гипериона и отправлялась уже к этому куску пористого камня, из-за своей неправильной формы и малых размеров двигавшегося вокруг Папы по нестабильной орбите, беспорядочно кувыркаясь вокруг собственной оси. Из-за этого точно рассчитать курс корабля от станции не получалось и только перед самым Титаном Центр уточнял параметры орбиты Гипериона, «Аэлита» корректировала курс с помощью двигательной установки, погружаясь в атмосферу небесного тела, по воле притяжения спутника меняя курс, чтобы по замысловатой траектории выскочить к цели.

Прошин заворочался в кресле.

— Когда там у нас коррекция? Надя?

— Через шесть часов, — отозвалась Надежда, заворожённая открывшимся зрелищем.

— Так, — сказал Иван. — Хорошо…

— Что ты ворочаешься? — в голосе девушки прорезалось недовольство. — Смотри, радуга!..

Над дворцами облаков исполинской дугой засияли полосы красного, жёлтого, зелёного…

— Ух ты… — вырвалось у Надежды.

— Ага. Ух ты, — отозвался Прошин. — Смотри, молнии тут тоже бьют… красиво.

— Да знаю я. Вот и молнии, как заказывал.

Прямо перед ними, разве что чуть ниже курса корабля, одна за другой воздвиглись четыре огненных колонны — прямо так, из ничего, из трения частиц извергся столб огня, пошарил по облакам внизу, рыскнул туда-сюда — и испарился, оставив за собой искорки в синеве метанового неба и такие же искорки в натянутых струной нервах экипажа космического корабля.

— Ой!.. — Прошин зашарил перед собой в поисках штурвала — увы, органы управления корабля не предусматривали лихих аэродинамических манёвров, а рукояти управления тягой двигателей и твердотопливных ускорителей заблокировал Центр.

— Цуп, долго мы тут болтаться будем? — спросил Прошин. — У нас огонь на обшивке.

Снаружи ревел плазменный вихрь. Хлопья огня срывались с обшивки «Аэлиты», картинка снаружи мигала и шла белыми пятнами — компьютер выключал видеодатчики; на грудь навалилась тяжесть перегрузки и корабль сотрясала противная дрожь.

— Потерпите чуточку, — отозвался оператор, — это самая нижняя точка, уже идёте наверх.