Реформы в России в 2000-е годы

«Иностранные граждане, которые приезжают, чтобы трудиться на неквалифицированных рабочих местах, нам нужны, но они должны быть приспособлены к жизни в России. Они должны говорить по-русски. Они должны соответствовать нашим традициям и не навязывать свои привычки местным жителям – сказал Медведев» (Курсив мой. – О. К.) [Премьер… 2014].

Сегодня большинство выступлений государственных чиновников различных уровней не обходится без констатации: «российская экономика не выживет без привлечения труда мигрантов». При этом конкретные цифры, доказывающие факт экономической необходимости и выгод от присутствия (трудовых) мигрантов, озвучиваются крайне редко. Не многим становятся известны данные из отчетов экспертов, подчеркивающих, например, что мигранты производят в России не менее 8—10 % ВВП [Тюрюканова, 2008]. Позитивные экономические и демографические эффекты от присутствия мигрантов для большинства постоянного населения не очевидны, зато разговоры об «ущербе», якобы наносимом ими, постоянно ведутся. В формуле «они нам нужны, но они [нам] должны.», акцент, как правило, делается на второй части [Карпенко, 2013].

«Адаптация и интеграция» осмысливаются как исполнение мигрантом долга перед принимающим обществом. Именно на них (мигрантов, «гостей») возложена обязанность проявлять изобретательность и усердие в идентификации и освоении «местных правил жизни», а «местные» (в том числе официальные власти) наделяются правом «контролировать» поведение «гостей», но снимают с себя ответственность за развитие инфраструктуры поддержки. Как в одном из интервью говорит О.Ю. Козлова (начальник отдела трудовой миграции и сотрудничества с работодателями Комитета по труду и занятости населения Санкт-Петербурга):

«:… Иностранные рабочие, к сожалению, имеют низкий уровень профессиональной подготовки и плохо владеют русским языком. Решением этих проблем также займется программа “Миграция”, однако – ни в коем случае не за счет средств федерального или городского бюджета, наших налогоплательщиков. Подготовкой своих рабочих должны заняться государства, из которых они приезжают, так называемые страны исхода…В Петербург должны приезжать люди, которые здесь нужны, еще у себя дома будущий мигрант должен знать, на какое предприятие он едет, и владеть языком хотя бы в той степени, какой требует отрасль, в которой он будет работать».

Привычка мыслить в категориях «хозяев», чьи претензии на полноценную реализацию трудовых, социальных и т. д. прав законны и справедливы, и «гостей», кто эти права «должен заслужить», и соответствующая нормативная установка озвучивается как высшими государственными чиновниками и многими экспертами[31], так и обычными гражданами. Одобрение большинством населения административных и иных мер, препятствующих интеграции «гастарбайтеров», оборачивается дискриминацией на рынке труда и жилья, а ответственность за ее (дискриминации) эффекты («резиновые квартиры», «самоизоляция», относительно низкие зарплаты и т. п.) возлагается на жертв.

Традиционно социальная позиция мигранта ассоциируется с потребностью в ресоциализации («ассимиляции», «адаптации», «интеграции»), с необходимостью вживания в «новые условия». При этом зачастую сами эти условия рассматриваются как некая историко-культурная константа (уникальный «русский/петербургский/московский образ жизни», особый «цивилизационный код»), образующая общезначимую, непроблематичную основу жизни «местных». Такой подход, фокусирующий внимание на «(этно)культурных» различиях, якобы определяющих поведение и характер взаимодействия «местных» и «мигрантов», заслоняет социальные различия (классовые, образовательные, стилевые, профессиональные и т. п.), солидарности и конфликты, существующие как между людьми, отнесенными к категории «мигранты», так и к категории «местные». Вместе с тем социальная ситуация и способность любого человека адаптироваться к меняющимся условиям определяется не столько его «этнической культурой», сколько условиями труда/жилья, уровнем доходов, системой социальных гарантий, инфраструктурой поддержки и т. п. Если эти проблемы не решены (индивид работает по 12 часов в сутки без выходных, живет в унижающих человеческое достоинство условиях, лишен правовой и другой социальной поддержки и т. п.), ожидать полноценного включения в общество не приходится. Никакие административные усилия в (этно)культурной сфере без изменений на рынке труда, жилья инфраструктуре поддержки не принесут желаемого результата.

§ 3. «Русский язык» в контексте «адаптации и интеграции»