Рейдер

С тех пор, как через Панамский перешеек проложили железную дорогу, соединившую город Колон на побережье Карибского моря с Панамой на побережье Тихого океана, оба города начали стремительно разрастаться. Через перешеек пошли грузы с Восточного побережья США на Западное, которое быстро заселялось. В Панаме, к тому же, база по бункеровке углем, который сюда завозят из других регионов Колумбии и из Чили.

Пока пароход «Катрин» заполнял бункер углем, пассажиры-китайцы сошли на берег и пересели на поезд. Состав был сборный: пассажирский вагон первого класса, два пассажирских вагона второго класса и пять грузовых. Второй пассажирский вагон второго класса был прицеплен после того, как я оплатил проезд четырехсот шестидесяти пассажиров. Как в два вагона натрамбовали столько пассажиров — загадка даже для самих железнодорожников, но третьего вагона у них не было, а заработать хотели. При этом в вагоне первого класса ехало всего три человека: я и два местных купца, которые настолько тихо, насколько позволяла латиноамериканская культура (в соседнем вагоне их не слышали), всю поездку обсуждали свои дела, связанные с покупкой кофе, сахара из сахарного тростника, бананов и кукурузы. Первый класс от второго отличался только мягкими сиденьями и спинками у двухместных скамеек по обе стороны от прохода, большим расстоянием между ними (ноги можно было вытянуть на всю длину) и большим количеством стекол в окнах. Не хватало всего трех из двух десятков, в то время, как во втором классе было всего два застекленных окна. В остальные окна ветер залетал свободно на радость пассажирам. Несмотря на то, что сейчас была зима, день выдался жарковатый.

Пароход я оставил под командованием Уильяма Мура. Как капитан, он уже сделал рейс на Ливерпуль с хлопком и обратно с разным ширпотребом, заказанным уилмингтонскими купцами. Теперь будет бегать на линии Панама-Шанхай, возить дешевую рабочую силу для будущего мирового жандарма и закладывать мину замедленного действия в фундамент собственной страны. Китайцы, за редким исключением, так и не растворятся в американской культуре. Они будут жить обособленно, в Чайна-таунах: вы сами по себе, мы сами по себе. Уверен, что в двадцать первом веке наступит день, когда эта мина рванет и вместе с подоспевшими с исторической родины солдатами похоронит американскую культуру.

Я занял место у окна без стекла, в противоположном конце от местных торговцев, чтобы не слышать их болтовню. Точнее, я ее все равно слышал, но перестук колес на стыках рельс и свист ветра сводили их речи до набора малопонятных звуков. Ехали без остановок со скоростью, как мне показалось, километров тридцать-сорок. Нам попадались по пути полустанки, на которых ждали пассажиры, но среди них не было желающих оплатить проезд в первом классе, а во втором мест не было. Раньше дорога между Панамой и Колоном занимала три-четыре дня. Теперь уложились в два с половиной часа. Станционное здание в Колоне напоминало немного перестроенный склад для хранения табака. Может быть, раньше в нем действительно хранили урожай. Зато начальник станции в новом мундире, в котором красный цвет сражался с золотым и проигрывал из-за грозди аксельбантов, сплетенных из ярко-желтых нитей и закрывающих почти всю левую половину груди. На голове у него была красная двухуголка с желтыми кантами и огромной кокардой в форме раскормленного орла, изготовленной из металла желтого цвета. Не хватало только шпаги или сабли — и я бы решил, что передо мной, ни больше, ни меньше, президент Колумбии.

В Колоне нас ждал на рейде пароход «Благовещение». Он привез сюда различные грузы, включая геодезические инструменты пассажиров первого класса, французов, которые якобы собирались произвести картографическую съемку местности. Подозреваю, что прислали их, чтобы втихаря проработать маршрут строительства Панамского канала. Кто именно его построит, забыл. Помню, что при строительстве канала провернут большую аферу, после чего слово Панама надолго станет нарицательным.

На пароходе «Благовещение» трюма были больше, поэтому пассажиры-китайцы разместились комфортнее, чем на «Катрин». На этот раз плыть им пришлось меньше. Через двенадцать дней мы благополучно, не попав ни в одни шторм, прибыли в Уилмингтон. Очумевшие от долгого плавания китайцы сходили, покачиваясь, на берег и кто настороженно, кто с радостью, кто со слезами на глазах смотрели на свое новое место жительства. Климат тут не сильно отличается от того, в каком они выросли, так что адаптироваться должны легко. Их разделили на шесть групп и пешком отвели на мои плантации. До посевной будут заниматься восстановлением и ремонтом строений, оросительных каналов, подготовкой инвентаря. Затем посадят хлопок, табак и для себя немного овощей — и на шесть лет или даже больше погрузятся без остатка в привычный для них, как утверждал Карл Маркс, идиотизм деревенской жизни.

55