Религия Библии. Христианство

Интересно, что Штраус почти точно повторяет то, что говорили ранние христианские писатели, например Тертуллиан, но они говорили с прямо противополож­ным смыслом: что Дух Божий творит одинаковые чуде­са в Ветхом и Новом Завете, Он как бы повторяет свои чудеса. Тертуллиан и многие отцы Церкви считали, что то, что делает Христос, еще больше утверждает единство двух Заветов. Но Штраус говорил иное: рассказ Ветхого Завета — древний миф, а повторяющий этот миф сюжет Нового Завета — простая безыскусная имитация.

Максимальное отрицание историчности Иисуса — это конец XIX — начало ХХ века. Тогда многие счита­ли, что Христос — не плохой и не хороший, Его просто не было, а Евангелие — чистый миф, подобный Митре или Зевсу. После Первой Мировой войны эта точка зре­ния перестает быть популярной среди ученых, оставаясь, главным образом, доводом в атеистической пропаганде. Помните беседу «умудренного» литературного критика Михаила Александровича Берлиоза с пролетарским поэ­том Иваном Бездомным на Патриарших прудах в нача­ле романа «Мастер и Маргарита»?

Множество новых и вновь прочитанных старых вне- евангельских свидетельств историчности Христа, о кото­рых мы уже отчасти говорили, и одновременно распро­странение идей социальной справедливости, гуманного социализма (не коммунизма!) в начале ХХ века побу­ждают к новой интерпретации личности Иисуса. Иоганн Вейс (Johannes Weiss; 1863-1914) и его ученик, всемирно известный гуманист, богослов Альберт Швейцер (Albert Schweitzer; 1875-1965) учили, что Иисус Христос — это бедный проповедник, у которого были ученики, пре­вратившие постепенно отрывочные мысли своего учи­теля в оформленное учение, которым располагает со­временная Церковь. С огромной симпатией к своему Христу Альберт Швейцер написал в 1913 году работу «Психиатрическая оценка личности Иисуса».

Если мы вновь вспомним «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова, то «евангелие» от Воланда и от Мастера воспроизводит как раз подходы Вейса и Швейцера, очень модные в мире в годы написания этого романа. Швейцеровский подход к личности исто­рического Иисуса был главенствующим до последней трети ХХ века.

Спор об историчности евангельского Иисуса продол­жили Иоахим Иеремия (Joachim Jeremias; 1900-1979), Рудольф Бультман (Rudolf Bultmann; 1884-1976) и К.Г. Додд (С.Н. Dodd; 1884-1973). В 1980-е годы Джон Доминик Кроссан (John Dominic Crossan; 1934 —) и Роберт Фанк (Robert Funk; 1926-2005) создали в США семинар по изучению Иисуса. В нем участвуют до сотни историков и богословов. Семинар, кроме безусловно интересных ис­следований, предлагает два весьма сомнительных подхо­да. Первый: чудес не бывает, и поэтому все, что касается чудес, — или выдумка, или плод больного воображения, или заведомая мистификация, или истории, для кото­рых есть какое-то естественное объяснение. Например, эпизод на Галилейском озере, когда, согласно Евангелию, Иисус во время бури пошел к ученикам по водам, интер­претируется так, что на самом деле Иисус стоял на бе­регу или чуть-чуть в воде, но из-за бури ученикам каза­лось, что Он стоит посреди моря. На мой взгляд, чтобы говорить такие вещи, не надо быть ученым.

Вторая позиция: что не может быть никаких предсказа­ний, и если в Евангелии мы читаем о каких-то предсказаниях и пророчествах, сбывшихся впоследствии (скажем, предска­зание о гибели Иерусалима в Евангелии от Марка), то сна­чала была гибель Иерусалима, а затем авторами Евангелия она выдана за предсказание. Этот аргумент более чем со­мнителен. Тогда и стихотворение Лермонтова «Настанет год, России черный год, когда царей корона упадет» и Блока «Все ли спокойно в народе? — Нет, Император убит» надо отнести ко времени после 1917-1918 годов. Однако первое написано в 1830 году, второе — 3 марта 1903 года.

Результатом работы семинара стал вывод, что «досто­верно» можно отнести к словам Христа не более 18 про­центов приписываемых Ему в Евангелии высказываний.

К счастью, для религиеведа эти выводы не только не убедительны, но и малоинтересны. Для нас важно, во что верили люди, как они понимали свою веру. Именно это — объективная научная истина религиеведческого исследования. О том же, насколько изучаемые религиоз­ные явления соответствуют фактам истории, мы будем говорить только в тех случаях, когда привязка очевидна.

Надежность новозаветных источников

Обратимся к главному источнику — к самому Новому Завету. Когда мы изучаем древность, для нас проблема достоверности того или иного явления во многом связа­на с тем, как далеко от описываемого события находятся авторы, которые его описали. Большинство текстов ан­тичных авторов дошли до нас в рукописях VIII-IX веков по Р.Х. и, соответственно, отстоят на тысячу лет от самих авторов. Часто этих рукописей очень мало, например, рукописей драм Еврипида шесть, и они созданы в XII- XIV веках.