Читаем Религия и этика в изречениях и цитатах. Справочник полностью

21 Все происходит по божественному определению: плакать, стонать и жаловаться — значит отпасть от бога.

«О природе», III, предисловие, 12

Сенека-2000, с. 252


22 Быть рабом самого себя — тяжелейшее рабство.

«О природе», III, предисловие, 17

Сенека-2000, с. 253


23 Живи с людьми так, будто на тебя смотрит бог, говори с богом так, будто тебя слушают люди.

«Письма к Луцилию», 10, 5; здесь и далее пер. С. Ошерова

Сенека, с. 19


24 Каждый день нужно проводить так, словно он <…> завершает число дней нашей жизни.

«Письма к Луцилию», 12, 8

Сенека, с. 22

Затем у Марка Аврелия: «каждое дело <…> исполнять как последнее в своей жизни»; «каждый день проводить, как последний в жизни» («Размышления» («Наедине с собой»), II, 5; VII, 69). Римские стоики. — М., 1998, с. 349, 393.

Также: «Если станем жить, как умирающие каждый день, то не согрешим» (Антоний Великий, «Наставления о жизни в Христе», 5). Добротолюбие. — М., 2001, с. 21.


25 Научись радоваться. // Disce gaudere.

«Письма к Луцилию», 23, 3

Сенека, с. 43; Markiewicz, s. 367


26 Размышляй о смерти! — Кто говорит так, тот велит нам размышлять о свободе. Кто научился смерти, тот разучился быть рабом. Он выше всякой власти и уж наверное вне всякой власти. // Meditare mortem <…>.

«Письма к Луцилию», 26, 10

Сенека, с. 50; thelatinlibrary.com/sen/seneca.ep3.shtml

-> «Помни о смерти» (Ан-53).


27 Все, если взглянуть на изначальное происхождение, ведут род от богов.

«Письма к Луцилию», 44, 1

Сенека, с. 73


28 Одной молитвой опровергаем другую. Желания у нас в разладе с желаниями.

«Письма к Луцилию», 45, 6

Сенека, с. 75


29 Обходись со стоящими ниже так, как ты хотел бы, чтобы с тобою обходились стоящие выше.

«Письма к Луцилию», 47, 11

Сенека, с. 78


30 Любовь не уживается со страхом.

«Письма к Луцилию», 47, 18

Сенека, с. 79

-> «Совершенная любовь изгоняет страх» (Б-873).


31 Ты удивляешься, что человек идет к богам? Но и бог приходит к людям и даже — чего уж больше? — входит в людей.

«Письма к Луцилию», 73, 15–16

Сенека, с. 137


32 Век живи — век учись тому, как следует жить.

«Письма к Луцилию», 76, 3

Сенека, с. 145


33 Добро не рождается из зла. // Bonum ex malo non fit.

«Письма к Луцилию», 87, 22

Markiewicz, s. 368

В пер. С. Ошерова: «Благо не рождается из зла». Сенека, с. 16.


34 Природа не дает добродетели: достичь ее — это искусство. <…> [Древние] были невинны по неведенью; а это большая разница, не хочет человек грешить или не умеет.

«Письма к Луцилию», 90, 44, 46

Сенека, с. 208


35 Пока смерть подвластна нам, мы никому не подвластны.

«Письма к Луцилию», 91, 21

Сенека, с. 212


36 Наслажденье — это благо для скотов.

«Письма к Луцилию», 92, 6

Сенека, с. 213


37 Мы часто про себя желаем одного, вслух — другого, и даже богам не говорим правды.

«Письма к Луцилию», 95, 2

Сенека, с. 230


38 Человек — предмет для другого человека священный.

«Письма к Луцилию», 95, 33

Сенека, с. 235

В трактате Псевдо-Платона «Минос», 319a: «Самое священное — это хороший человек, а самое скверное — человек дурной». Платон. Диалоги. — М., 1986, с. 400.


39 Природа <…> родила нас братьями.

«Письма к Луцилию», 95, 52

Сенека, с. 238


Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее