Религия в Китае. Выживание и возрождение при коммунистическом режиме

На сером рынке действуют не только многие христианские церкви. Хао Чжао исследует историю храма бога изобилия Цайшэня в сельской местности провинции Сычуань. Руководители храма не присоединились ни к буддийской, ни к даосской ассоциациям, поэтому храм не признан управлением по делам религий в качестве официального религиозного заведения. Однако при нем существует центр поддержки пожилых людей, что дает ему некоторую степень легитимности в качестве гражданского объединения. Янь и Линь показывают, как в городе Чжаньцзян, провинция Гуандун, активно адаптируются к новым социальным, политическим и культурным условиям жрецы народной религии, оказывающие религиозные услуги. Цуйцуй Чжао рассматривает в своем очерке случай религиозной конкуренции христианской церкви и местной общины последователей народной религии в провинции Чжэцзян. При том что христианская церковь находится в красном сегменте религиозного рынка, последователи народной религии, аппелируя к своим верованиям и защищая законность своей веры, обращались к властям и пытались препятствовать возведению христианского церковного здания.

Юнцзэ Сяо исследует домашние церкви в провинции Цзянсу. Хотя эти церкви составляют часть серого рынка, вызовы, с которыми они сталкиваются в организационном плане, связаны не только с репрессиями со стороны правительства, но и с необходимостью адаптироваться к урбанизации. Хао Юань, изучая церкви рабочих-мигрантов в Пекине, также демонстрирует связи между урбанизацией и организационными трансформациями церкви. И напротив, домашняя церковь в Нанкине, которую описывает Чжипэн Чжан, представляет собой прибежище горожан с университетским образованием. На этом примере видно, что некоторые религиозные группы на сером рынке сознательно стремятся оставаться небольшими, чтобы иметь большую организационную гибкость. Мэньинь Ху исследует «церкви художников» в Пекине, которые также представляют собой характерные для серого рынка религиозные «ниши».

Церкви на сером рынке не избегают влияния партийного государства. Как показывает Лин Ван, лидеры домашней церкви в Пекине агитировали своих прихожан следовать политике партии «одна семья – один ребенок». Когда эта политика сменилась в 2016 году политикой «двух детей», в этой церкви, как и во многих других домашних церквях, активизировалось движение пролайферов. Наконец, Янь Лю открывает перспективы изучения христианских онлайн-сообществ. Несмотря на то что партийное государство стремится поставить религиозный контент в Интернете под жесткий контроль, многие группы в социальной сети WeChat ухитряются избежать цензуры, существовать и развиваться.

В ответ на рост серого рынка религии в 2005 году партийным государством был принят пакет регуляций религиозной активности. Вскоре стало очевидно, что не по всей стране эти регуляции проводятся в жизнь одинаково. Спустя несколько лет, уже после начала эпохи Си Цзиньпина, правительством была принята новая версия регуляций, вступивших в силу в 2018 году. С тех пор выходят или готовятся специализированные регуляции, которые касаются таких предметов, как религиозные ассоциации, помещения для отправления религиозных культов и учебные заведения (академии, семинарии). При этом сбылся мой прогноз:

Усиление регуляции в области религии приведет не к ослаблению религиозности в обществе, а к формированию модели трех рынков религии. Хотя участие в формальных религиозных организациях может пойти на спад, другие формы религии сохранятся и проявят тенденцию к усилению. К тому же, принимая во внимание природу серого рынка, в обществе с жесткой регуляцией он будет обширным, динамичным и неустойчивым, что сделает правительственную регуляцию религии трудной, если не невозможной задачей [Yang 2006: 99].