Ренегат

Отставив тарелку и отпив из кружки Люка, обнимаю его. Может мы и неискоренимо любим друг друга, но стоит оглянуться и осознать, где мы находимся и что мне предстоит пройти, как это становится малозначимым. Люк, вполне вероятно, переживает, что в грядущих неизбежных проверках, все может худо для меня закончиться.

— Что такое Клетка? — спрашиваю я.

— Испытание. Дерутся двое…

— Как ты вчера… — сравниваю я в голос.

— Да. Только мы дрались не в клетке. — Люк умолкает. — Бои жестоки, Харпер, и мне жаль, что мы здесь.

— Но ты же прошел. — подбодряю я его и себя.

Конечно, я не такая сильная и выносливая, как Люк. Но во мне проясняются лучи неблекнущей надежды, что мне удастся закончить все испытания.

— Скоро все изменится. — задумчиво проговаривает он, поглаживая меня по голове.

— Жду не дождусь.

Норой разносится гимн. В эту пору Люк приходит в комнату отдыха, чтобы разбудить ребят нещадным грохотаньем о железные шкафчики.

— Тебе нужно идти, да? — спрашиваю я, отрываясь от него.

— Еще немного посидим вот так. — предлагает он.

Я, устроившись поудобнее, жмусь к Люку. Очевидно, что мы вновь с прежней силой прикипаем друг к другу. После длительной разлуки я бы его вообще далеко не отпускала. Странно, но раньше мои фантазии, как мы проводим досуг, ограничивались безудержным весельем, а сейчас мне хочется неземного спокойствия, неостывающей привежености и безмерной взаимной любви Люка.

Я знаю, что однажды у нас все будет хорошо; что мы достигнем того, чего хотели всю жизнь. Нужно лишь подождать, и время обязательно вознаградит нас за наше стоическое терпение, отчаянное мужество и ослиное упрямство.

Из комнаты Люк уходит первым, а я ненадолго задерживаюсь. Нас не должны видеть вместе, по крайней мере, ближайшие пару дней, ибо не хочу при всех заливаться краской.

Без четверти семь спускаюсь в шумную Нору, и в плотном скопище замечаю скучающую Еву. Она стоит возле наполненного огнем вернувшегося Шара.

— Ну, и где ты пропадаешь? — любопытничает Один, едва я подхожу к ней.

— В зале для тренировок.

— Ага, конечно! Знаю я в каком зале для тренировок ты была. — недоверчиво роняет Один. Наверняка она видела, как накануне Люк увел меня, и как только что я спускалась по лестнице.

— Мне не спалось. — настаиваю я. — Захотелось пострелять.

Не обменявшись больше ни единим колким словечком, способным разрушить, как хлипкий плетень, растущее напряжение, мы идем в столовую. У входа человек десять содержательно шушукаются. Протиснувшись, мы — я и Ева — заходим внутрь. В воздухе витает запах тушеного мяса. Взяв подносы с едой, садимся за свой столик. Я присаживаюсь на свое место — в конце стола, а Ева — напротив, возле Джереми; по-моему, между ними проскочила неразбериха, ибо они даже не поздоровались. За столом находится еще один член нашей Семьи — Тереза. С тихой и молчаливой Одиннадцать мне еще не приходилось общаться. Иногда ее пухлые губы беззвучно шевелятся, как будто она вот-вот заговорит. Но нет. Одиннадцать проворно отводит взгляд, и принимает непринужденный вид.

Вскоре появляется Люк. И все разговоры за столом в миг затихают. Ева в его присутствии тоже не решается и кроткого звука выдавить. Хотя, как я вижу, что ей безумно не терпится обсудить вчерашний поединок.

Уплетаю за обе щеки кашу с тушеной говядиной и сладкие булочки с апельсиновым вареньям. Когда мимо проходит Хонор, у меня будто в жилах стынет кровь. Наши — мой робкий, а его свирепый — взгляды пересекаются, но я не подаю вида, что боюсь. Страх — это не слабинка или врожденный порок, это всего лишь чувство, которое заставляет нас действовать или остановиться. Но ему не запугать меня, ха! Ни разу в жизни я еще не сдрейфила так, чтобы зарыться в норку, как мышонок, и не высовываться оттуда. Но, почему-то, я уверенна, что этот самовлюбленный индюк еще меня побеспокоит и нужно постоянно быть на чеку. Но когда наш стол минует Тревор, он приветствуется, и я невольно расплываюсь в дружеской улыбке.

— Кто это? — осведомляется Ева, оглядываясь.

— Тревор. — отвечаю я просто. — Вчера познакомились.

— Мм, он ничего так… — хихикает она, провожая парня взглядом. — Видный. Он тебе нравится?

Девушка как всегда громогласно лопочем, и нас, естественно, слышно на другом конце стола, где Люк застыл в скором ожидании расслышать мой отклик.

— Нет.

— Хорошо. — радуется Один. — Зато мне он понравился. Такой мускулистый, что я едва в обморок не бултыхнулась. Ты должна нас познакомить! Познакомишь ведь?

— Конечно.

Ева, сощурившись, высматривает Тревора.

— Как у тебя это получается? — вновь обращается ко мне собеседница. — У тебя талант, врожденный и неосознанный, прямого и непрямого воздействия на людей.

— Что? — недопонимаю я ее. — Что за бред?

— Нет, я серьезно. Пойми наконец-то. Ты нравишься людям, привлекаешь к себе внимание. В некотором роде, ты странным образом существенно влияешь на людей.