Репортажи из-под-валов. Альтернативная история неофициальной культуры в 1970-х и 1980-х годах в СССР глазами иностранных журналистов, дополненная инт

А 4 января в той же Daily Telegraph появляется сообщение об освобождении из лагеря режиссера Сергея Параджанова, обвиненного в 1974 году в непонятных грехах и приговоренного к пяти годам лишения свободы. Ссылаясь на газету французских коммунистов L’Humanite от 3 января, Daily утверждает, что Параджанов уже воссоединился с семьей в Тбилиси.

11 января неизвестная газета публикует сообщение UPI, сохранившееся в «Красном архиве» «Радио Свобода», под сногсшибательным заголовком «Москва дает добро на экспорт работ нонконформистов». В нем рассказывается о подписании американской четой Шоу двухлетнего контракта с Внешторгом, по которому им «предоставлен свободный выбор при покупке живописи в СССР». Экономист Джонатан Шоу, работавший в администрации Никсона и Форда, и историк искусства Елена Шоу-Корнейчук сообщили, что им была предоставлена возможность встречаться со всеми художниками, работы которых они хотели посмотреть, и разрешено вывезти все работы, которые они решили купить. «Советские чиновники сотрудничали очень охотно, просто жаждали помогать нам», — добавила Елена. Среди купленных работ — несколько масел Немухина, гравюры Плавинского и графика Кандаурова. Почему-то этих художников решили объединить в заметке с группой абстракционистов, подвергшейся гонениям Хрущева после выставки в Манеже в 1962 году, но это обычная клюква для западного обывателя. Однако справедливо отмечено, что работа Немухина есть в нью-йоркском Музее современного искусства. Советские власти заверили Дж. Шоу, что художники получат высокий процент от цены, по которой они продали работы советскому художественному фонду, после чего работы передаются в экспортный салон (без сомнения, это в/о «Международная книга»), а затем в агентство Минвнешторга. По словам коммерсантов, они приобрели также несколько картин официальных художников, которые сделаны совсем не в стиле соцреализма и смогут «конкурировать на нью-йоркском рынке живописи». Всего предполагается приобрести около 300 графических работ и 25 картин маслом. Супруги планируют вскоре открыть галерею в Питтсбурге специально для торговли картинами из СССР.

Об этом же, только на русском языке, рассказала 26 января газета «Русская мысль» в заметке под названием «Контракт на картины».

19 января агентство UPI сообщило об открытии 13 января очередной выставки живописи в Горкоме на Малой Грузинской, в которой приняли участия около 150 художников. Автор заметки изо всех сил пытается сохранить для официально выставляющихся нонконформистов статус «легкой подпольности», вспоминая уже ставшие одиозными «бульдозеры», сталинские гонения и т. п., но добавить ему больше нечего. Парадоксальные особенности этой экспозиции в следующем: МИД впервые официально пригласил дипломатов и иностранных корреспондентов на открытие, религиозных картин поубавилось, а гостей ожидали музыкальный фон, бар с турецким кофе и книга отзывов для посетителей. Но главное, пишет журналист, после нескольких лет длинных очередей на выставки в Горкоме в самые сильные морозы, в этом году москвичи восприняли эту выставку «как должное»: после шумного открытия никаких очередей не наблюдалось.

19 февраля заметка Марка Франкленда[81] «Сможет ли художник-бунтарь вернуться?» в газете Observer сообщила об открытии в Лондоне в галерее Parkway Focus выставки жены Рабина, Валентины Кропивницкой, на котором присутствовала вся семья. Однако гораздо больше места в заметке уделено предварявшей отъезд борьбе О. Рабина и других художников за право выезда из Советского Союза и возвращения.

Ранее скульптор Эрнст Неизвестный, желавший только съездить на Запад и вернуться, проиграл такую борьбу и был вынужден эмигрировать. Рабин подал заявку на выезд из страны на шесть месяцев вместе с группой других художников, после чего началась война между ОВИРом и художниками. В конце концов, пишет Франкленд, семье Рабина все же выдали паспорта. Они уже сняли квартиру в Париже, но намерены «доказать, что даже неофициальный русский художник имеет право на обратный билет». Отметим, что фактически, хоть и без демонстративных деклараций, Оскар Рабин вел в те годы упорную и безнадежную борьбу не только за права художников, но и за права остальных граждан СССР на свободу передвижения. Как и многих других видных диссидентов, в те годы таких людей в конце концов просто выдавливали из страны.