Репрессированный ещё до зачатия

И совсем распустившиеся наши тюльпаны остались отдыхать дома. К машине Галя пошла с букетом астр.

Сели. Я водителю:

– Адрес известен. Перовская, 45. Зигзагс! Он же зюг-загс! Торжественное прослушивание в узком кругу оптимистического марша уважаемого товарисча Якоба Людвига Феликса Мендельсона-Бартольди! Не спутали б с похоронным маршем Шопена…

23 апреля 1976. Пятница.

Первый день совместной жизни

Любовная лихорадка эффективно излечивается загсами.

А.Гудков

Сегодня уже двадцать четвёртое! Суббота.

Мы прожили целые сутки. И даже не подумали ещё развестись. Надо же! Прожили целые сутки! Подозрительно долго.

Я собираюсь на велике на рынок. Надо купить к салату свежих огурцов. Соберём стол. Свадьба не свадьба… Приглашены лишь свидетели. Зайчик с Танечкой.

Галинка увидела, что у меня трико на коленке лопнуло.

– Сядь на диван. Я на тебе шоком зашью. Ты должен всегда быть красив!

– Даже под колесом автомобиля?

– Тут исключений не бывает.

На обратном пути с рынка меня тормознул на шоссе Энтузиастов ментозаврик:

– Гоним штрафной рубль!

– За что?

– Такое движение… А вы почему одной рукой управляете транспортным средством?

– Двумя мне нельзя править своим педальным мерседесом. Одна рука на руле, другая отставлена в сторону с газетным кульком.

– А что, – постучал он своей полосатой палкой по звонку, – нельзя кулёк сунуть в авоську на руле?

– Нельзя. В кульке черешня. А в авоське она помнётся. А мне этого не хочется. Я везу молодой жене первый подарок. Вчера расписались. Сегодня свадьба. И платить рубль мне не с чего. У меня ни копейки. На последние взял полкило черешни… А хотите, я на рубль отдам вам с пяток черешенек или отломлю кусок огурца?

– Вот ещё! Черешня для молодой жены… Святое дело… Езжай как ехал… Я тебя не видел.

Когда я вернулся, Зайчик и Танечка уже были у нас.

Наши свидетели – наши единственные гости на сегодняшней свадьбе.

Зайчик глянул на телевизор:

– Вы ещё не подключились к общей антенне?

– В среду подключат.

– Давай включу без антенны!

Я запретительно вскинул руку:

– На нада.

– Или ты его для модели взял?

Чтоб замять неловкую паузу, Танечка затараторила:

– Сегодня кончается Страстная неделя. Страстная неделя – страшная жизнь! Кто женится на Страстной неделе – страшная будет жизнь! Толя! Как ты на это смотришь?

– Разжуём – увидим. Видишь ли… Не распишись вчера, пришлось бы ждать очереди ещё месяц. Мыслимо ли?

– И ещё! – не унималась Танечка. – Толя! Мы вам подарки не будем дарить. Мы вчера подарили.

– Конечно! Конечно! – закивал я. – Большое вам спасибо за букет из тринадцати белых астр.

И мне стало как-то неловко за её слова.

Требовал Зайчик, – танцы. Танцуют все! Особенно невеста. А то, может, она кривоногая…

Чтоб так о моей картиночке?

Это уже слишком и для стакановца.

– Разуй чуть-чуть иллюминаторы и смотри. Ничего не спрятано…

Мы с Галинкой вышли на середину комнаты и прошлись в вальсе.

– Вижу… Госпроверкой установлено… Ножки – пять!.. Шоколадные подушечки – пять!.. Фигурка – пять!.. И вообще выше всё, всё, всё, всё – отл, отл, отл, отл!.. Претензий госкомиссия не имеет… Госкомиссия принимает объект на свой баланс с оценкой отлично!

– Баланс всё-таки мой! – уточняю я.

Зайчик крякнул и смолчал.

– Где вы познакомились? – впала в любопытство Танечка.

Я ткнул пальцем вверх:

– В космосе! Я летел в командировку. Галина Васильевна летела к маме на картофельные оладьи и пельмени.

В космосе познакомились!. Ка-ак романтично… Расскажи поподробней, Толя.

– Танечка! – возложил я руку на сердце. – Тут не рассказывать – петь душа просит! Я и спою. Слова мои. Музыка пока не выяснено чья. Гитара и академический вокал мои. Итак, слушайте!

Любовь – божественный пожар (Колыбельная для старого холостяка)