Реваншист

Предложение было принято с восторгом. Мы расселись у стола. Я налил в рюмку «деду» коньяка. Тот взял, левой рукой задрал прицепленную к носу бороду и закинул коньяк в рот. После чего отправил туда же кусочек колбаски.

– Где раздобыли? – спросила Маша, ткнув пальцем в наряд Коли.

– Места надо знать, – со значением произнес друг. Костюм Деда Мороза он достал через одну из своих многочисленных подруг. Она работала в заводском Доме культуры.

Договорить ему не дали. Дверь распахнулась, и в комнату ввалилась толпа девиц.

– Вот он! – завопила одна, тыча пальцем в Колю. – Хватай его, девки!

– Но, но! – запротестовал я. – Это наш Дед Мороз.

– Почему ваш? – подбоченилась девица. – Он всехный. Вас поздравил?

Я кивнул.

– А нас – нет! Взяли!

Прежде чем мы успели опомниться, Колю подхватили под руки и вытащили из комнаты. Последняя из уходящих девиц подобрала посох и мешок.

– Замучат парня, – сокрушенно проговорил я. – Напоят и затискают. Еще и женят.

– Не получится, – успокоила Маша. – Их слишком много. Передерутся. Но жаль, что увели. – Она вздохнула.

– Ладно, празднуем! – предложил я. – Все равно не отдадут…

Под бой курантов по радиоточке мы встретили Новый год и спустились в столовую, где гремела музыка.

– Шизгара! – надрывались динамики. – Шизгара…

Мы немедленно пустились в пляс. А то – самая популярная танцевальная мелодия 70-х. На самом деле песня называлась Venus, и никакой «шизгары» в ней не было. Но кого это интересовало? Музыка на мгновение умолкла, и диск-жокей поставил «Звездочку ясную». Сегодня крутили только хиты. Мы с Лилей обнялись и закружились по залу. И я вдруг почувствовал, как начала отпускать меня пружина, которую я взвел при появлении в этом времени. С чего я себя накручиваю? Пора расслабиться и получать удовольствие от случившегося. Я молод, здоров, по утрам просыпаюсь от ощущения неизъяснимой радости, а сейчас танцую с замечательной девушкой, которая смотрит на меня влюбленными глазами. Чего тебе, старому хрычу, еще надобно?..

Мы вдоволь наплясались. Затем оделись и вышли на улицу. Там было полно народу. Парни и девушка бросались снежками, валяли друг дружку в сугробах. Отовсюду слышался смех и радостные крики. Встречные поздравляли нас, мы – их. В моем времени на Новый год будет много фейерверков, но такой всеобщей радости – уже нет.

К себе я вернулся под утро. Коля обнаружился в комнате, где мирно спал. Надо же, вырвался! Как я узнал потом, зловредные девицы в отместку забрали у Коли костюм Деда Мороза. Ему пришлось собирать его назавтра по разным комнатам. Где ему, естественно, вновь наливали, так что к вечеру мой сосед приполз на бровях. Зато при костюме. Страшная вещь – женская любовь!

Восьмого января мы с Лилей зарегистрировали брак. На церемонии присутствовали лишь мы да свидетели. Вечером компания отметила событие, а назавтра отправилась в деревню к Лиле. Свадьба мне запомнилась урывками – волновался, к моему удивлению. Но все прошло как по нотам. В субботу утром мы отправились в костел. Там быстро исповедовались. Церемония вышла формальной. Я сказал: «Грешен, батюшка!» Ксендз сделал вид, что не заметил неправильного обращения и отпустил мне грехи. Затем мы так же скоренько повенчались – у католиков это не так долго, как принято у православных. При выходе из костела нас осыпали зерном. В ответ мы бросили в собравшуюся толпу конфеты. Дети кинулись их собирать. Мы сели в «УАЗ», который отвез молодых в колхозный Дом культуры. Столы накрыли в зале, где мы с Лилей не так давно танцевали, а я выяснял отношения с ее ухажером. Гостей собралось море. Родственники невесты, соседи по улице, коллеги по работе родителей, подруги и школьные товарищи невесты… На торжество заглянул даже председатель колхоза. Поздравил молодых, выпил рюмку за их счастье и убежал. Вацлав при этом выглядел чрезвычайно довольным – не каждому оказывают такую честь!

Свадьбу играли по деревенскому обычаю. Я в этом ничего не понимал и ощущал себя болванчиком. Зато Коля чувствовал себя как рыба в воде. По пути из костела нам дважды перегораживали дорогу – вымогали деньги и выпивку. Коля урегулировал это быстро. Когда свадьба перешла к танцам, невесту, как водится, украли, о чем присутствовавшим сообщили во всеуслышание. Коля отправился на переговоры с похитителями и вскоре вернулся с Лилей. При этом моя супруга едва удерживалась от смеха.

– Знаешь, что он им сказал? – шепнула мне на ушко. – Требовали двадцать пять рублей и три бутылки водки. Он ответил, что сейчас заберет жениха и уедет. И они будут иметь дело с моим папой. – Лиля не выдержала и расхохоталась. – Папу в деревне боятся. Согласились на две бутылки со стола…

Застольем командовали специально назначенные сваты. Они вели церемонию, давая слово присутствующим в только им известном порядке. К концу застолья один из них вынес большое блюдо, обернутое рушником.

– А зараз адарым маладых! Им на кватэру!

Первым встал Вацлав.

– Ад нас с маци – пятьсот рублёв!

На блюдо упали купюры. Я едва не рухнул со стула. Ничего себе зачин!

– Тетя Гэля – сто рублев! Тетя Франя – сто рублев!..