Резиденция. Тайная жизнь Белого дома

Уильямс не припоминает деталей именно того концерта в 1969 году – ему довелось выступать в Белом доме как минимум с полдюжины раз, но он отлично помнит, как наблюдал за работой афроамериканского обслуживающего персонала. «Они не показывали ни малейших признаков недовольства отношением к себе. Это были абсолютные профессионалы». И ему самому, и его товарищам по группе, безусловно, приходилось сталкиваться с проявлениями расизма, но, как вспоминает певец, в Белом доме они не ощущали ничего подобного.

Уильямс говорит, что особой честью для них стало выступление перед президентом Обамой: «Мы и не мечтали, что при нашей жизни будем выступать перед чернокожим президентом».

Что же касается Джеффриса, то пребывание четы Обама в Белом доме заставляло его хотеть работать и дальше: «Я просто чувствовал что-то вроде: «Ладно, буду работать столько, сколько смогу».

Глава 8 Озорство и слухи

«Я верно служу этой семье, но иногда на досуге мне случается подумать: «Ну разве можно поступать так, как они сегодня? Я и представить не мог, что услышу от них такое!»

Билл Хэмилтон, работал уборщиком, впоследствии управляющим кладовыми в период в 1953 по 2013 год

Работники обслуживающего персонала Белого дома неболтливы, но они – обычные люди. Как и все, они общаются друг с другом за ланчем и делятся не только нужной информацией, но и рассказами о невероятных или анекдотических ситуациях, свидетелями которых невольно становились.

Личный секретарь Бесс Абелл любит рассказывать историю про официальный фарфоровый сервиз Белого дома. В 1966 году Джонсоны решили заказать новый фарфоровый сервиз. В тесном взаимодействии с Леди Берд дизайнер, фирма Tiffany&Co[38], и изготовитель, фирма Castleton China[39], создавали изделия, призванные отразить стремление первой леди увековечить красоты американской природы. На больших обеденных тарелках были изображены различные виды американских орлов с орнаментом из переплетения типичной для континента флоры, а десертные тарелки были украшены цветами – символами каждого из пятидесяти штатов.

Доставленный в резиденцию сервиз был изумителен во всем, кроме десертных тарелок. Символические цветы штатов выглядели неказистыми и бесформенными. «Такое впечатление, что на них собачки повалялись», – смеется Абелл, вспоминая об этом. Но Бесс Абелл тогда было не до смеха. Она пришла в ужас и помчалась показывать их Дж. Б. Уэсту. (Уэст был любимчиком и самой Абелл, и Жаклин Кеннеди. «Чудесный человек. Он делал бесподобные дайкири на льду. Миссис Кеннеди так хорошо ладила с ним, в частности, и по этой причине!» – говорит Абелл.)

Абелл рассказывает, что знаменитый уэстовский дайкири как раз и послужил источником вдохновения для «одной из самых феерических мелких шалостей в Белом доме». Они сразу же заказали замену некондиционных частей сервиза, а поскольку правила предписывали уничтожать все, что не соответствует стандартам высшего качества, то был придуман оригинальный способ избавления от неправильных тарелочек. Вместо того чтобы просто разбить их и выбросить в Потомак (традиционно служивший местом захоронения битой посуды Белого дома), сотрудники решили немного поразвлечься. Абелл, Уэст и еще пара-тройка коллег из числа обслуживающего персонала взяли некачественные тарелки, прихватили с собой кувшин дайкири и спустились в бомбоубежище. Там они развесили по стенам рисованные мишени с именами (а иногда и с карикатурами) своих самых нелюбимых сотрудников Западного крыла и принялись метать по ним тарелками.

«Мы веселились просто до упаду».

* * *

В 1975 году Трафс Брайант стал одним из первых работников обслуживающего персонала Белого дома, публично высказавшимся на страницах своей книги о широко известном ныне донжуанстве Кеннеди. Об этом было известно подавляющему большинству работников резиденции, но они были твердо намерены хранить это в тайне, чтобы не повредить репутации самого института президентства. По словам пресс-секретаря Кеннеди Пьера Сэлиджера, от работников напрямую требовалось «не предпринимать публичных действий, способных негативно отразиться на Белом доме как одном из символов американской истории». Столяр Милтон Фрэйм, который, по его словам, никогда не давал подписки о неразглашении, тем не менее вспоминает: «При приеме на работу нам говорилось, что общение с журналистами или СМИ запрещается». Другому работнику в день увольнения было велено дать письменное обязательство о том, что он не будет публиковать воспоминания в течение определенного срока – в представлении Белого дома это было целых двадцать лет.