Резистенция Платины

Теперь, когда приёмного отца арестовали по столь серьёзному обвинению, а его сестра ясно дала понять, что не считает её ни родственницей, ни подругой, в этом мире остался всего один человек, на чью помощь ещё можно рассчитывать.

Но что если после всего случившегося Тоишо Хваро тоже от неё откажется?

Подобное предположение заставило девушку поёжиться. Об этом даже думать не хотелось. Тем не менее после предательства Оки и отступничества госпожи Амадо Сабуро Платина уже не могла исключить подобное развитие событий. Следовательно, как ни тяжело, но необходимо решить, как ей жить дальше в таком случае?

Плохо, что она почти ничего не умеет делать руками. Ия готовилась посвятить свою жизнь цирку, и дома у неё это неплохо получалось. Однако она уже видела местных артистов и понимала, что вряд ли сможет составить им достойную конкуренцию.

К тому же неизвестно, разрешено ли женщинам участвовать в уличных представлениях? Вдруг сие наносит вред "общественной нравственности"?

Пришелица из иного мира криво усмехнулась, в который раз дивясь причудливым вывертам местной морали. Танцовщицы в публичных домах этические нормы не нарушают, а женщины-артистки в цирковой труппе - это ужасный разврат.

Тем не менее, как говорил настоящий отец Ии: "Действительность следует принимать такой, какая она есть, несмотря на всю её нелогичность".

Может, устроиться в ученицы к кому-нибудь вроде вышивальщицы или портнихи? Однако девушка тут же поняла всю бесперспективность данной идеи. Если судить по тому, что ей известно о местных порядках, для этого она слишком старая. Основы ремесла здесь начинают постигать с самого раннего детства, а посторонних принимают в обучение крайне редко, сохраняя профессиональные секреты в семье.

Вновь и вновь перебирая свои невеликие навыки, Платина вспомнила, что неплохо ездит верхом, бросает в цель ножи и стреляет из лука.

Вот только ни одним из этих занятий здесь денег не заработаешь.

"Разве что в Робин Гуды податься? - хмыкнула Ия, поудобнее устраиваясь на котомке с вещами. Но тут же досадливо поморщилась. - Да нет. Глупо всё это. Даже если выйти на большую дорогу, девчонку с луком никто не испугается. Значит, придётся убивать. А это..."

Она вспомнила мужчину, которого зимой ранила в вымершей от петсоры деревне.

Тогда двое каких-то отморозков напали на неё и госпожу Амадо Сабуро. Девушка ни о чём не жалела, понимая необходимость своего поступка. Вот только в памяти до сих пор осталось то мерзкое ощущение, когда, преодолевая сопротивление, остро отточенный наконечник копья входит в человеческую плоть. Кажется, тот негодяй потом истёк кровью.

Платина зябко передёрнула плечами, прогоняя неприятные воспоминания.

Багровый диск солнца неторопливо опустился за горы, чётко высвечивая их сглаженные, покрытые лесом вершины. С территории монастыря донеслись звуки, похожие на обрывки песен.

Притаившуюся за кустами Ию никто не беспокоил. Только комары с противным писком вились вокруг, норовя сесть на лицо.

Не происходило ничего примечательного, и она продолжила размышлять о своей незадачливой судьбе, постепенно приходя к очевидному выводу: единственный шанс для неё выжить и хоть сколько-нибудь комфортно устроиться здесь - это стать наложницей Тоишо Хваро.

Вот только что если всё же его чувства охладели, и после ареста Бано Сабуро молодой, богатый землевладелец не захочет иметь дела с приёмной дочерью изменника? Или, того хуже, выдаст её властям?

- Ну уж это вряд ли, - возразила себе девушка.

Однако червячок сомнения уже поселился в её душе, напоминая о странных обстоятельствах нападения разбойников на свадебный караван дочери рыцаря Канако. И о том, как чиновник по особым поручениям из канцелярии самого губернатора прямо обвинял барона в убийстве тех двух несчастных, чьи тела они нашли в зимнем лесу.

Элементарный здравый смысл настойчиво твердил, что неплохо бы иметь "План Б" на тот случай, если Хваро тоже от неё откажется. Вот только ничего путного в голову пока не приходило.

Окончательно стемнело, только россыпи звёзд холодно мерцали на тёмно-синем, почти чёрном небе. Громко стрекотали цикады. Редкий лес наполнился таинственными шорохами. Где-то далеко тоскливо прокричала какая-то ночная птица.

В ночи послышался негромкий металлический лязг, скрипнули петли, и на фоне темневшей монастырской ограды обозначился более светлый проём, в котором показалась фигура в мешковатом балахоне с фонарём, свисавшем на цепи с конца короткой палки.

Ия затаила дыхание.

- Госпожа Платино, - негромко позвал знакомый голос.

- Я здесь! - откликнулась девушка, поднимаясь и хватая узел с вещами.

- Накиньте, - настоятельница протянула ей покрывало. - И снимите шляпу.

Закутавшись в тяжёлый плащ и обнажив голову, беглая приёмная дочь бывшего начальника уезда прошла за ограду.

Задвинув массивный засов, госпожа Сабуро тихо приказала:

- Ступайте за мной.

Выложенная неровными камнями дорожка шла вверх по склону, петляя между кустами и зарослями низкорослых деревьев, за которыми смутно угадывались крыши каких-то строений.