Риданские истории

– И ты вер-рила этой дешевой др-ряни, Гвен? – прорычала Бетти, с силой втянув ноздрями летний воздух. – А меня упрекала во лжи? Хороша же ты после этого…

– Три…

Черный силуэт не шевелился. Он был словно тень бездарно вылепленной из гипса скульптуры, отброшенная в сторону призрачным лунным светом.

– Я не прощаю предательства, Ида, – пригрозила ей Гвен, сверля девушку яркими желтыми глазами, разрезанными пополам черными линиями зрачков.

– Четыре…

– Мы всегда считали тебя одной из нас, Ида, – захрипела Бетти. – Помнишь Эмили Смит? Глупую выскочку, котор-рая засунула тебе в сэндвичи гор-рстку дождевых чер-рвей пр-рямо в столовой колледжа из зависти, что ты получила высокий балл в зачете по молекуляр-рной физике, тогда как она с тр-реском его пр-ровалила?

Гвен и Бетти крадучись подступали к Иде.

– Пять, – одними губами прошептала она.

– Ты помнишь, что мы сделали с ней, Ида? – продолжила за Бетти Гвен. – Весь мусор, которым были набиты туалетные урны, оказался на ее голове. Она безнадежно выковыривала окурки и жвачки из своих длинных волос отвратительного мышиного цвета, которыми она так хвасталась перед всеми своими подружками, пока не отрезала их по самые плечи, заливаясь крокодильими слезами. Ты помнишь, как мы с Бетти постоянно заступались за тебя? Потому что ты сама не в силах за себя постоять. Ты такое же ничтожество, как Тина или Колин! Как Эмили!

– Шесть…

Силуэт мужчины как будто стал чуть больше, а небо над головой – темнее. Звезды исчезли, а луну заволокли серые тучи. Теплый ветер стал холодным и колючим. Качели заскрежетали еще громче, словно пытались тоже участвовать в сумасбродном диалоге.

– И вот чем ты отплатила за дружбу, Ида, – рявкнула Гвен и нервно разрезала воздух резким ударом когтистой руки.

– Семь, – Ида готова уже была упасть замертво лишь от одной мысли о том, что все происходит на самом деле. Это не было сном. Она не смотрела фильм ужасов на большом экране городского кинотеатра.

– Ты р-разочар-ровала нас, Ида, – с трудом выговаривая слова, загробным голосом просипела Бетти, буравя ее огненным свирепым взглядом.

– Восемь, – Ида закрыла глаза, не в силах шевельнуться. Она слышала какой-то шум невдалеке, но совершенно не понимала, откуда он исходит. Шуршащий звук, похожий на дождь.

– Ты готова р-расплатиться за свой проступок? – из пасти Бетти тонкой струйкой потекла слюна.

– Девять, – сердце Иды клокотало в груди, а бешенный пульс пытался разорвать ее тело изнутри.

– Пришло время умирать! – завизжала Гвен.

Время для Иды остановилось. Звуки стихли, будто в уши ей напихали ваты. Прикованная ногами к земле паническим страхом, она почти не дышала. А смерть уже распростерла к ней свои ледяные объятия…

Раздались четыре оглушительных выстрела из оружия, которые в одно мгновение вернули Иде слух. Улицу наполнил дикий визг и тут же прекратился. Ида уловила металлическое бряцанье совсем рядом и торопливый топот приближающихся шагов.

– Вы в порядке, мисс? – властный мужской голос обращался, несомненно, к ней. – Эти бешеные бездомные дворняги были готовы наброситься на вас!

– Десять, – она сделала тяжелый выдох и открыла глаза.

– Что-что? – спросил второй полицейский, обеспокоенно оглядывая Иду с ног до головы.

Девушка не ответила. Она с поникшим видом уставилась на двух мертвых косматых собак, оплетенных рваными тряпичными лоскутами, тела которых были пробиты пулями сорок пятого калибра. Пена у пасти смешалась с кровью, распахнутые глаза безжизненно уставились в светлое небо.

Тьма отступила, и ей на смену пришел утренний рассвет. Черный силуэт громадного пса исчез, и ни в одном окне расположенных вблизи зданий не горел свет. Лишь из некоторых с тревогой выглядывали люди, поднятые из постели громкими выстрелами.

Ида все также прижимала к груди искривленную руку, как память об этой ужасной ночи, когда она потеряла Бетти и Гвен при жутких обстоятельствах, в которые никто и никогда не поверит.

Мрачные обрывки из жизни Эллиота Морриса

Одиннадцатый день октября тысяча четыреста шестьдесят восьмого года. Прохладная сухая осень без дождливой мороси и промозглого ветра. Конец долгого пути, начатого на юге, в далеких болотистых землях Сель-Алстран, населенных травниками, охотниками и лиходеями. Застывающие в покорном смирении, заслышав лишь только имя своего владыки Партуина, пришедшего к власти силой – низвергнув в небытие предшественника – своего кузена, пропитанным ядом клинком. Среди жителей Сель-Алстран не нашлось смельчаков, способных помешать восхождению на престол братоубийце. Суеверные простолюдины шептались, что Партуин обладает могучей силой, способной призывать нечисть из иных миров, да такой неведомой силы, с которой не сравнится ни один из смертных. Но уже спустя несколько лет своего правления, Партуин скончался в собственной постели, украшенной пышным балдахином пурпурного цвета. Цвет могущественных чародеев и заклинателей. Поговаривали, что его сгубила внезапная страшная болезнь, опустошающая без остатка тело и разум, названия которой нет.