Рифмовщик

Администратор, как всегда оседлав тему оказания услуг, не умолкал. Он еще несколько минут перечислял новые опции, добавлял детали, разъяснял, как мог, сущности иллюзий и в конце концов перешел к отзывам известных лиц — клиентов конторы.

— Не буду называть фамилий, но мы-то с вами знаем всех наших! Вот, к примеру, некто очень был доволен детской елкой, где ему вручили огромную игрушку. Он так это запечатлел в памяти, что прямо со слезами извлекали его из кокона. Так, что вы решили? — остановил свой рассказ администратор. — Ай! Чуть не забыл: вы обещали рифмочки нам.

— Я принес, — ответил он и достал из кармана помятый листок.

Администратор сосредоточился на чтении и, шевеля губами, прочел текст. Затем положил листок на стол, снова взял его, прочел про себя еще раз и только тогда улыбнулся.

— Мы можем это разместить у себя за вашим именем?

— Да, — ответил он и подумал: «О каком успехе и признании говорил администратор? Надо бы спросить… Потом, потом…»

— Так что вы решили? — спросил администратор.

— Мне бы «тихий уголок».

Администратор нахмурился.

— Мы эту опцию закрыли. Вы знаете, после того случая контролеры настаивали на большем, но удалось договориться — закрыли только «тихий уголок».

— Очень жаль, — сказал он и спросил: — А что же там такое опасное было?

Администратор как-то настороженно огляделся и шепотом ответил:

— Наши умельцы выстроили такой алгоритм, что у клиента обнаруживается самая откровенная, до поры запрятанная от всех, а может, и от самого себя, самая потаенная эмоция.

— И это опасно? — спросил он снова.

— Как видите, клиент не вернулся, — тихо ответил администратор.

— Очень жаль, — снова повторил он.

— Да, конечно, клиента жалко. Мы теперь страховку ему выплачиваем, да она ему ни к чему — лежит себе тихонечко. Жаль… — равнодушно пробубнил администратор.

Собеседники помолчали несколько секунд.

— Тогда, если можно, мне новую вашу штуку — импровизацию.

— Это можно, — оживился администратор. — Только определитесь со временем и местом пребывания в прошлом — это будет интересно.

* * *

— Ну что, ефрейтор? Нравится картина? — старшина с гордостью рассматривал нарисованного во весь рост пограничника.

— Вот же, удалось сделать! — добавил он. — А какой размер! На все два этажа!

Пограничник был строг. Он красовался на белой кирпичной стене в профиль в полевой форме, и его фуражка ярким зеленым пятном выделялась под самой крышей. Сапоги пограничника были начищены до блеска. Мастер, изобразивший его, знал толк в светотени.

— Нравится? — повторил вопрос старшина.

— Да, — тихо ответил он.

— Ты, ефрейтор, наверное, художником стал? Помню, рисовал ты неплохо.

— Нет, — односложно ответил он.

— Как нет? — удивился старшина. — А чем же ты занимаешься?

— Рифмую, — ответил он.

— Это как? Что это за занятие, не понимаю! — старшина оторвал взгляд от пограничника и повернулся к нему. — Рифмуешь? Как рифмуешь?

— Стихи сочиняю, — ответил он.

— А-а… — протянул старшина. Это вроде… — и он нараспев продекламировал:

К нам вчера враги пришли —
Повредили сапоги.
Босиком нам воевать,
На удобства наплевать…

Этим, что ли, зарабатываешь? — с недоверием уточнил старшина.

— Вроде того, — ответил он. Ему показалось, что старшина разговаривает с ним его же голосом. Он хотел спросить старшину о чём-то важном — может быть, о том, кто же изобразил этого гиганта-погранца на стене. Но старшина исчез, а из казармы по ступенькам крыльца уже спускался замполит и, ехидно улыбаясь, приказал:

— Ефрейтор, зайдите в канцелярию. В каких отношениях вы находитесь с… — и замполит назвал ее имя и фамилию. Он подозрительно буравил ефрейтора острыми глазками и, наверное, ждал ошеломительного эффекта от своего вопроса. Ефрейтор пытался скрыть смущение, отвел взгляд в сторону и лихорадочно прокручивал в голове одну-единственную мысль: «Как замполит мог узнать про нее?» Ему было известно, что замполит любит собирать в селе разные сведения о погранцах. Эта информация, наверное, для замполитовской деятельности и полезна, но про нее в селе никто не знал, а свои выдать не могли.

— Ну так что же, ефрейтор? В каких отношениях вы состоите с…? — замполит повторил вопрос.

— В нормальных, — скрывая волнение, ответил он.

Замполит, довольный эффектом от своего вопроса, уже почти весело продолжил:

— Я сегодня ехал в автобусе с сельскими и спросил девчонок: кого они хотят, чтобы я отпускал в увольнение? Так она ответила, что вас надо отпускать почаще.

Ефрейтор молча ждал продолжения, и замполит продолжил:

— Так что если вам надо в увольнение — обращайтесь.

После небольшой паузы ефрейтор спросил:

— Разрешите идти?

— Идите, — ответил замполит.

— Так точно, — произнес ефрейтор и подумал: «Зачем я это сказал? Эти “так точно” здесь ни к чему».

Он вышел из канцелярии; справа по коридору находилась ленинская комната. Он подумал: «Интересно, какая там висит стенгазета? Может быть, еще та, которую я рисовал?»