Рифы Космоса

Сидя на постели Капелюшникова, Дейлхауз задумался. Гранд Хавен Хауз. Это просто бунгало, построенное пятьдесят лет назад и лишь немного перестроенное. Он и Полли провели в нем медовый месяц — снежный январь, когда дул пронзительный ветер с озера Мичиган. Конечно, она должна иметь дом. Кто-нибудь в лагере сможет заверить его заявление. Это будет достаточно законно, чтобы удовлетворить суд.

Он поднялся, размышляя о новостях с Земли. Они были не слишком интересные. И он подумал о шаристах, о сложностях жизни на Джеме. Однако мысли его снова вернулись к письму. Мятежи, грабежи, забастовки... Дэнни решил, что нужно поговорить с кем-нибудь из вновь прибывших, как только они устроятся. Например, с этой болгарской девушкой. Она может рассказать ему, что происходит на Земле, к тому же она весьма привлекательна. Он лег, раздумывая, стоит ли ему выходить отсюда.

— Хелло, доктор Дейлхауз? — раздался девичий голос.— Мистер Капелюшников сказал, что вы здесь. Но я, должна признаться, не сразу ему поверила.

Дэнни открыл глаза и сел. У входа стояли Каппи и Анна Димитрова. По выражению лица пилота было ясно: откровенничая с девушкой, он надеялся, что тут никого нет. Однако он улыбнулся и сказал:

— Аннушка, ты должна верить мне. Дэнни, я привел твоего старого друга.

Дейлхауз пожал Анне руку, заметив, какая приятная у нее улыбка. Если бы она не зачесывала волосы назад и больше пользовалась косметикой, то была бы очень хороша.

— Я как раз хотел поговорить с вами, мисс Димитрова.

— О, ради Бога, зовите меня просто Анной. Ведь мы с вами сидели в одной камере.

— Только не задерживай дорогого Дэнни,— попросил Капелюшников.— Он очень голоден и будет крайне огорчен, если пропустит великолепный обед с мясным блюдом.

— Хороший ход, Каппи,—заметил Дэнни.— Но я не голоден... Как дела на Земле, Анна? Я слышал, плохие новости.

Лицо Анны затуманилось.

— Если вы слышали о жестокостях, насилиях, беспорядках, то это правда. Перед нашим отлетом по ТВ объявили о введении смертной казни в Лос-Анжелесе и городах Европы.

— Боже мой!

— Да, там творится что-то ужасное. Мы привезли свежие газеты, записи телепрограмм. А кроме того, в библиотеке Мэгги Минннингер более двадцати тысяч книг в микрофишах.

— Двадцать тысяч! — Дейлхауз покачал головой.— Никогда не думал, что она такой любитель книг.

Анна улыбнулась и села на пол, скрестив ноги.

— Пожалуйста, устраивайтесь и вы поудобнее. Меня тоже удивила Мэгги Миннингер.— Она помолчала, как бы в нерешительности. Затем продолжала: — Мэгги обещала, что перед отлетом даст мне возможность переговорить с нашей делегацией. Но не получилось. Никому из нас не разрешили покидать лагерь. Нас привезли прямо на космодром. Может, она не хотела рисковать, так как обстановка очень нестабильна.

— Неужели все так плохо?

— Видишь, Дэнни,— сказал Капелюшников,— мы должны радоваться, что находимся на столь далекой планете, в этом тропическом раю. Здесь, правда, недавно загадочным образом исчезли три человека...

— Это другое дело,— сказал Дэнни.— Мэгги Миннингер, кажется, не слишком обеспокоена этим.

— Да, причин для тревоги нет, дорогой Дэнни. Мы с вьетнамским полковником обшарили буквально все вокруг в радиусе десяти километров — с помощью магнитометра, сканера и хорошего глаза пилота. Уверяю тебя, вокруг нет ни одного металлического предмета, кроме консервных банок, и ни одного живого существа крупнее краба. Так что можешь спать спокойно, Дэнни... В собственной постели,— со значением добавил он.

Нан сразу все поняла.

— Это хороший совет, Каппи.— Она поднялась.— Я воспользуюсь им.

— Я провожу тебя,— сказал Капелюшников.— Не утруждай себя, Дэнни, я вижу,— ты очень устал.

Анна вздохнула:

— Господин Капелюшников не желает замечать, что я тоже устала после долгого перелета и трудной посадки... Надеюсь, мы с вами будем друзьями. Только постарайтесь вести себя не как неотесанный казак с неопытной девушкой.

Каппи смутился, затем рассердился. Но, переборов себя, улыбнулся.

— Аннушка, вы настоящая славянская девушка. Да, мы будем друзьями сейчас. А может, и потом... Но,— поспешил он добавить,— я стану ухаживать за вами в истинно советском стиле: никаких пошлостей и непристойностей. Хорошо? А теперь пройдемся втроем до вашей палатки.'

Анна рассмеялась и похлопала его по плечу:

— Русский медведь! Ну ладно, идем.

Она вышла на улицу и остановилась, глядя на притихший лагерь. Формально день закончился, однако Кунг светил в небе.

— Не знаю, смогу ли я привыкнуть к миру, где не бывает ночи,— пожаловалась она.

— Да, подчас это крайне неудобно,— согласился Капелюшников.

Они прошли к той части лагеря, где располагались палатки женщин. На самой большой уже висела надпись: «Полковник М. Миннингер, командир».

— Вот, Мэгги уже устроилась,— заметил Дейлхауз.

—- Привилегии чина.— Капелюшников посмотрел на высящиеся громады только что прибывших кораблей: Один высокий и стройный, три других — приземистые конусы с широким основанием.

— Странно,— сказал Дэнни,— эти три корабля совсем не похожи на остальные.

Каппи взглянул на него.

— Ты очень наблюдателен.— Тон его был таинственным.