Рифы Космоса

— Добро. У них очень много такого, чего нет у нас.— Дэнни описал машину, которая отливает блоки для домов, плазменный генератор, ферму, кондиционер, лед.

— Отлично,— прокомментировала Мэгги.— У нас будет все это, Дэнни, я обещаю. Ты видел аэроплан и четыре глайдера?

— Нет. Но там есть взлетная полоса. Она не имеет смысла, если они летают на вертолетах. Ты знаешь о базе на Фарсайде?

— Фарсайд? Теплая сторона Джема? Какого черта им там надо?

— Я тоже хочу это знать. Но база там есть. Почему, ты думаешь, мы сделали четыре лишних оборота вокруг Джема перед спуском? Я сфотографировала и просмотрела радаром все, что смогла. Я знаю каждый спутник Джема. Я знаю каждое пятно на нем, излучающее энергию. И мне очень не нравится то, что я знаю. База на Фарсайде — неприятная для меня неожиданность. Ты видел детей в лагере гризи?

— Детей? Нет. Но почему...

— Я думаю, они прилетели сюда целыми семьями, Дэнни. А значит, у них планы больше, чем просто у исследовательской экспедиции. А бейсбольное поле там есть?

— Бейсбол? — Он уселся, глядя на нее.— Зачем это нужно? Может быть, крикет, футбол, но бейсбол...

— Жаль, что не видел, — не стала объяснять Мэгги.— Последний вопрос. Ты не встречался с человеком по имени Тамил?

— Вряд ли. Подожди, маленький человек с бритой головой? Шахматист?

— Не знаю. Он индонезиец.

— Нет, не уверен. Но мне кажется, там был нефтяник. Не помню его имени. Я с ним не говорил: не был уверен, что он знает английский.

— Жаль.— Мэгги задумалась на момент, затем села, закрыв глаза.:— И эти твои шаристы полетели туда?

Мэгги поднялась, сделала несколько шагов к воде, и теперь Дейлхауз видел только ее, все остальное исчезло. Еще Хоггарт говорил, что самая красивая линия в природе — это изгиб женской спины,, и Мэгги, силуэт который вырисовывался на фоне багрового неба, была прекрасным подтверждением этого. Дейлхауз почувствовал возбуждение, в нем проснулось желание. Но только самое легкое. Стимулом к этому была красивая, обнаженная женщина, но его отрезвляло то, что она говорила.

Он еще не мог понять, какие чувства питает к Мэгги Миннингер. Он отвел глаза и сразу забыл про желание.

— Здесь еще есть хайхэй!

— Хайхэй? Кто это?

— Это хищники. Все они слетаются сюда, к лагерю. Во-первых, их привлекает свет, а во-вторых, они охотятся на шаристов, которые держатся вблизи лагеря. В этих облаках полно хайхэй.

Стая шаристов уже была близко: ее песня слышалась в сотне метров отсюда. А сверху и сзади к стае быстро приближались три зловещие тени.

— Так это и есть они, как ты их там назвал? Пос^отри-ка на нее! — воскликнула Мэгги, когда первая из акул мгновенно пробила шар самки-шаристки, перевернулась в воздухе и устремилась за падающей жертвой, чтобы смертельным ударом прервать ее предсмертную песню.— Какой прекрасный иммельман совершила эта акула! Никто этого не делал со времен второй мировой войны.

— Это не представление, черт тебя дери! Она же погибла!

Еще два хищника нанесли удар, и еще два шариста, кувыркаясь, полетели к земле. Это не была стая Чарли. Эти несчастные не были друзьями Дэнни.

-— Видишь, что сыплется из самок? — спросил Дейлхауз.— Это их яйца. Они будут летать в воздухе долго, но не будут оплодотворены, пока...

— К черту яйца! Меня восхищает акула! Какая прекрасная машина для убийства! Дэнни, я понимаю, почему здесь так плохо идут дела. Вы нашли себе не тех союзников. Мы должны подружиться с акулами.

Дейлхауз был поражен.

— Это же звери! У них даже нет разума.

— Покажи мне любого профессора, и я смогу доказать тебе, что он осел. Много ума тебе понадобится, чтобы начать летать?

— Но шаристы наши друзья. Они делают наблюдение с воздуха. Хайхэй никогда не смогут этого сделать. Почему ты хочешь, чтобы мы объединились со злейшими врагами шаристов?

— Да, я знаю, тут могут возникнуть проблемы.— Мэгги смотрела на акулу, которая наслаждалась пиршеством, разрывая на части тело еще живой жертвы.— Плохо,— философски заметила она. Нагнувшись к Дэнни, она взяла его за руку, не отрывая глаз от жуткого зрелища.— Ты уверен, что нам не удастся убедить наших ученых попытаться объединиться с акулами? Или помирить шаристов с ними?

— Это невозможно. Даже если как-нибудь сумеешь объяснить хайхэй, чего ты хочешь. Они даже не поют. А пение — это смысл жизни шаристов. Они не общаются с существами, которые не поют.

— О? — Мэгги задумчиво посмотрела на него. Затем освободила руку и села на песок, не сводя с него глаз.— Скажи мне, Дэнни, ты не хочешь заняться со мной чем-то...

Он посмотрел на нее. Неужели кровавая сцена сексуально возбудила ее? Дэнни взглянул на вершину холма, где виднелась голова Тинки, стоящей на страже.

— Может, нам лучше вернуться?

— В чем дело, малыш? 'Гы не любишь делать это при зрителях? Тинка нас нс побеспокоит.

— Я не думаю о ней.

— Тогда о чем же? О, я могу предположить. Ты думаешь о полковнике.

— Мне плевать на него.

— Не думай об этом, малыш.— Мэгги похлопала по земле рядом с собой. Помедлив, он сел, но не очень близко.— Ты думаешь, я спала с этим Три?

— Нет. Я не думаю, я знаю. Но это твое дело. Может, я немного старомоден и брезглив...