Рифы Космоса

Анна снова поплакала немного, затем вздохнула и вытерла слезы. То, что потеряно, сказала она себе, потеряно уже давно. С того момента, как он прилетел на Джем,, Ахмед стал совсем другим человеком. Он умер. И теперь все кончилось. Она вынуждена жить для себя, и ее жизнь будет протекать только здесь, в лагере, ибо другого места просто не существует. Придется пойти на танцы, подумала она и усмехнулась. Но она просто так не могла пойти туда. И не потому, что не хотела танцевать. Причина лежала где-то глубже. Анна прекрасно понимала, какие мысли владели Мэгги Миннингер,, Нгуен Три и другими ястребами, в руках которых находится судьба лагеря. Сколько безумия в их головах! Они решили вести войну даже здесь, после того, как люди Земли уничтожили сами себя. И тем не менее, они танцуют, смеются, веселятся. Какой хирург разделил их мозги так, что днем они планируют смерть, а вечером пьют, флиртуют и ночью занимаются, сексом? Как Ахмед презирал их!

Но Ахмед мертв. Она глубоко вздохнула и решила больше не плакать. Она встала и размяла затекшие нота. Кринпит медленно полз к воде; чтобы попить после неаппетитной пищи. Солдат сопровождал его. Анна не хотела приближаться к крингиту, но ей нужно было сполоснуть тарелку, чтобы отнести ее на кухню. Внезапно она услышала свое имя. Его назвал русский пилот Капелюшников. Он сидел, скрестив ноги, у оружейного склада и беседовал с Дэнни Дейлхаузом. Анна подошла к ним и поздоровалась.

— Аннушка, Дэнни Дейлхауз рассказал мне о смерти Ахмеда Дуллы. Я глубоко сочувствую.

Первый раз с ней говорили об этом. Оказалось, что она может ответить.

— Благодарю,— сказала она,— но неужели ты стал монахом -и не танцуешь сегодня вечером?

— Там нет никого, с кем я хотел бы танцевать. А кроме того, у нас с Дэнни интересный разговор о рабстве.

— И к чему же вы пришли? — спросила она.— К тому, что мы все рабы прекрасной блондинки-полковника?

Дейлхауз, отвечая на вопрос, мягко сказал:

— Я знаю, в каком ты настроении, Анна. Я тоже сочувствую тебе.

— Настроении? — переспросила сна, глядя ня него в упор.— Да, возможно, я подавлена. Думаю что мой дом уничтожен. Да и твой тоже. Ты отважнее, чем я. Я трусиха, поэтому меня очень тревожит, что здесь может случиться то же, что на Земле. Я подавлена тем, что мой друг погиб. Я подавлена тем, что полковник хочет смерти еще многим людям. Ты можешь представить, что она планирует сделать подкоп под лагерь гризи и взорвать там ядерное оружие.. Все это не может привести меня в хорошее настроение.

«Зачем я это говорю?» — спросила себя Анна. Но она знала, что если они будут выражать ей сочувствие, то она заплачет. А она не хотела плакать перед ними. Дейлхауз нахмурился.

— У нас нет ядерного оружия,— промолвил он.

— Идиот,— отрезала Анна.— У твоей любовницы есть все, что она хочет иметь. Я не удивлюсь, если у нее есть танковая дивизия или соединение подводных лодок.. Она украшена оружием, как дешевыми драгоценностями. Запах оружия постоянно витает вокруг нее.

— Нет,— сказал он.— Ты ошибаешься, ядерной бомбы нет. Она не могла бы скрыть этого. И она не моя любовница.

— Мне на это .наплевать. Она моЖет предаваться сексуальным развлечением с кем угодно. И ты тоже.

Капелюшников кашлянул.

— Мне кажется, что внезапно меня потянуло на танцы. Он встал, и Анна взяла еро за руку.

— Я прогоняю тебя, извини.

— Нет, нет, Аннушка. Времена трудные для всех, так что нечего извиняться.

Он похлопал ее по руке, затем улыбнулся и поцеловал ее.

— Что касается меня,— проговорил пилот,— то я вижу, что прекрасная блондинка бродит одна и, возможно, захочет потанцевать с каким-нибудь новым кавалером вроде меня. А ты не хочешь танцевать? Или пообщаться другим способом? Нет? Тогда оставайся с моим другом Дэнни.

Они видели, как русский небрежно приблизился к Мэгги, услышали ее смех, когда он заговорил с ней. Затем он пожал плечами и пошел к танцплощадке.

Кринпит в своем беспорядочном передвижении по пляжу подобрался к ним. Это ощущалось по сильному запаху и тяжелому прерывистому дыханию. Анна прислушалась.

— Он бормочет о своей любви. Кто-то убил ее, но я не могу понять, кто и как. Думаю, что Ахмед имел к этому отношение, и поэтому кринпит решил мстить людям. Но он стал союзником Ахмеда. Дэнни, разве это не безумие? Ведь убийство — это уже конец всему. И это не зависит от того, кто убивает, почему убивает. Только убийство имеет значение.

Дейлхауз встал, глядя на танцующих.

— Она идет сюда,— сказал он.— Слушай, пока она не подошла. Насчет того, что она моя любовница...

— Пожалуйста, Дэнни, не обращай внимания на мои слова. Я действительно в плохом настроении. Так что не думай об этом...

Он был явно не удовлетворен и хотел бы продолжить разговор, но Мэгги подошла слишком близко. Она остановилась, чтобы прикурить, осмотрела кринпита и его охранника, сейчас являющего пример настоящего солдата — подтянутого, в полной боевой готовности. Затем она улыбнулась Нан и Дэнни.

— Болтаете?—дружелюбно спросила Мэгги.— Когда ты последний раз надевал наушники, Дэнни?