Рифы Космоса

Роза Вейненштат кивнула. Общеизвестно, что каждая большая страна имеет скрытые резервы ракет. Их нельзя запустить в течение десяти минут простым нажатием кнопки, как ракеты с подводных лодок. Но их нельзя и уничтожить, так как неизвестно, где они находятся.

— Да, мы не можем предотвратить этот удар,— сказал Миннингер,— так как их спутники наполовину ослепили нас.

— Мы также ослепили их, Годфри. У них нет глаз на орбите.

— Да-да, я понимаю. Здесь мы выиграли. Проклятые идиоты! Ну что ж, приступим к работе.

Работа Миннингера не имела отношения к обменам ракетными ударами, призванными превратить поверхность Земли в подобие ада. Это была не его компетенция. Он приступит к своим делам сразу же после окончания военных действий.

Тем временем один из этих проклятых идиотов закончил программирование и теперь старался собрать команду для запуска. Это было непросто. Нейтронная бомба сделала свое дело. Ее излучение, проникнув сквозь слой воды и стальную обшивку субмарины, вывело из строя большую часть команды. Сам вице-адмирал ливийского флота получил пять тысяч рад. 1

Он знал, что ему осталось жить несколько часов. Но если повезет, то мишень, куда он направлял удар, просуществует еще меньше.

Три часа сна было явно недостаточно. Миннингер знал, что, не выспавшись, он становится брюзглив и раздражителен. Его люди тоже знали это и прощали его.

Через каждые пять минут карта исчезала, и на экране появлялись десятисекундные картинки: индустриальные объекты, степень их разрушения, гистограммы, демонстрирующие соотношение боевых сил враждующих сторон и их эффективность. В соседней комнате работали люди, непрерывно корректируя информацию на основе поступающих данных. Миннингер даже не взглянул на них. Его заботы были чисто политическими и организационными. Роза Вейненштат контролировала их, каждые несколько минут появляясь в комнате. Сам Миннингер имел постоянную связь с правительством. Он говорил с сенаторами, офицерами главного штаба, губернаторами. Это все были американцы. Их союзники по Блоку Продовольствия находились в особом кабинете, и если кто-то из них требовал внимания, то это расценивалось Миннингером как недопустимая наглость.

— Он не удовлетворен контактом со мной;— сообщала Вейненштат.— Может, вы уделите ему пару минут, Годфри?

— Дерьмо.— Миннингер отложил перо и кивнул, чтобы она включила связь.

На экране появилось лицо маршала Красной Армии Брес-сариона. Но из динамика звучал голос его переводчицы.

— Маршал,— сказала она,— не сомневается, что ваш штаб действует по приказу президента, но он хочет знать, кто президент. Мы знаем, что Вашингтона больше нет и Убежищ Первого и Второго тоже не существует.

— Нынешний президент,— заговорил Миннингер, с трудом подавляя раздражение,— это Генри Монкас, который был спикером Палаты Представителей. Он назначен согласно нашей конституции.

— Да, конечно,— промолвила переводчица после того, как маршал, выслушав ответ, что-то пролаял по-русски.— Но маршал не может добиться с ним связи.

— Проблемы связи существуют,— согласился Миннингер .— Кроме того, у меня есть сведения, что президент сейчас переселяется со своим кабинетом в более безопасное место. Маршал должен понять, что в этом случае связь с ним затруднительна.

Брессарион выслушал ответ и снова заговорил с переводчицей. Переводчица наверняка смягчила большинство выражений маршала:

— Мы понимаем это, но существуют вопросы законности, и маршал хотел бы выслушать некоторые объяснения от самого президента. Алло... Алло...

Изображение маршала Брессариона исчезло. Роза ска зала:

— Я подумала, что в такой момент помехи на линии связи будут очень вовремя.

— Правильно. Кстати, а где этот сукин сын?

— Генри? О, он в безопасности. Он приказал кам сообщить ему новости примерно через час.

Миннингер задумался.

— Скажи ему вот что. Пусть захватит команду для защиты от радиации и перебирается сюда. Здесь он будет в большей безопасности, чем в своей дыре.— Он взял ручку. Сейчас было бы неплохо выпить апельсинового сока, чтобы отрегулировать концентрацию сахара в крови. И вообще, он был голоден.— Вот и мы увидим президента,— сказал он в пустоту.

В субмарине вице-адмирал собрал команду. Все были смертельно поражены радиацией и непрерывно блевали. В кают-кампании пахло, как в припортовом баре. Однако люди выполняли свои обязанности. Ливийская военная доктрина заключалась в том, что лучше иметь одну большую ракету, чем несколько маленьких. И когда эта гигантская ракета разорвала поверхность воды, она сразу была засечена десятком радаров. Испуганные жители видели яркую вспышку и огненный хвост, направляющийся на запад. Кубинский крейсер попытался перехватить ракету с помощью залпа крылатых ракет, но безуспешно. Это была ракета, которую легко опознать, но трудно уничтожить. Она пересекла пространство над побережьем Флориды. Десятки раз ее могли бы сбить специальные ракеты, предназначенные именно для обороны от подобных ракет, но они были давно уничтожены. Ни одна такая установка уже не функционировала.