Читаем Ригодон полностью

Она не верит, что мне просто весело… Но в одном я уверен, мы едем!.. пом! пом! катимся на север!.. так показывает мой компас!.. и мы слышим, как работает двигатель… мы ведь сразу за локомотивом, совсем рядом… но я не вижу старика машиниста… тем хуже!.. тем хуже!.. мы уже разогнались и останавливаться не собираемся! на север!.. на север!.. нет никаких причин для остановок… нигде!.. о, как мне весело!.. лучше мне не пытаться встать или сесть, иначе я не смогу сдержаться и начну хохотать… я не хочу говорить об этом Лили, она опять скажет, что это все кирпич… ведь я лучше, чем она, знаю, что происходит!.. и не хочу, чтобы мне перечили! она сама увидит, что нас еще ждут сюрпризы… примерно через час… это меня и пугает… однако мы с неизбежностью приближаемся…

* * *

Но хотя переезд через этот канал нас и позабавил, он совершенно не решал наших проблем… увы, нет!.. теперь же, ясное дело, нам во что бы то ни стало надо было пересечь датскую границу… я никому об этом не говорил, но в действительности, не переставая, думал об этом с самого Парижа… я же знал, что мои авторские гонорары на сумму в шесть миллионов франков хранятся именно там… и не где-нибудь, а в сейфе банка… теперь уже можно сказать, какого… Landsman Bank… Peter Bang Wej… сейчас я уже ничем не рискую… к тому же, мне не хочется, чтобы это повествование выглядело бессмысленным нагромождением глупостей… и не передать, сколько раз тогда полиция интересовалась, какого хрена мне понадобилось в Дании… я так им этого и не сказал, хотя они буквально исходили на дерьмо, но точного адреса Landsman Bank они так и не узнали… Peter Bang Wej… сейчас это уже не имеет значения… но кажется, я опять про вас забыл!.. мы сидели на платформе между динамо-машинами, прожекторами и прочим хламом… остались только Лили, я, ребята и Бебер в своей сумке… остальные, как вы уже знаете, нас оставили… Ля Вига, Ретиф и др… в жизни то тут кого-нибудь теряешь… то там… и в дальнейшем мне еще предстояло расстаться со многими людьми… в свое время я и об этом расскажу… обо всем, что со мной приключилось… забавного и не особенно… так уж устроен этот мир, в нем всего хватает… то же самое можно сказать и о книге!.. вы, наверное, думаете, что я мог вести себя и потактичнее… но знаете, вот если бы я сидел дома и оттуда свысока комментировал происходящее… все эти многочисленные неудачи нашей безмозглой армии, которую внезапно пробрал понос, все действия наших военачальников, которые потом вернулись к нам триумфаторами через Арки, все стали маршалами и т. д… вот тогда я бы, как и положено гению, вопил, что во всем виноваты исключительно боши, так как это они изобрели все эти жуткие бомбы, концентрационные лагеря, Volkswagen, и вообще, затеяли весь этот грандиозный кукольный спектакль… и тогда бы я не стал говорить, что после Сталинграда Франция уже никогда не будет прежней, что она лишится всех своих колоний, а все ее жители превратятся в жалких статистов… черных, желтых, зеленых в крапинку, вроде тех, что населяют Бразилию… останутся только одни безвольные недоделки… которые больше всего будут озабочены тем, где провести свой отпуск… в Провансе?.. в Нормандии?.. в горах или на море?..

Перейти на страницу:

Все книги серии Extra-текст

Влюбленный пленник
Влюбленный пленник

Жан Жене с детства понял, что значит быть изгоем: брошенный матерью в семь месяцев, он вырос в государственных учреждениях для сирот, был осужден за воровство и сутенерство. Уже в тюрьме, получив пожизненное заключение, он начал писать. Порнография и открытое прославление преступности в его работах сочетались с высоким, почти барочным литературным стилем, благодаря чему талант Жана Жене получил признание Жана-Поля Сартра, Жана Кокто и Симоны де Бовуар.Начиная с 1970 года он провел два года в Иордании, в лагерях палестинских беженцев. Его тянуло к этим неприкаянным людям, и это влечение оказалось для него столь же сложным, сколь и долговечным. «Влюбленный пленник», написанный десятью годами позже, когда многие из людей, которых знал Жене, были убиты, а сам он умирал, представляет собой яркое и сильное описание того исторического периода и людей.Самая откровенно политическая книга Жене стала и его самой личной – это последний шаг его нераскаянного кощунственного паломничества, полного прозрений, обмана и противоречий, его бесконечного поиска ответов на извечные вопросы о роли власти и о полном соблазнов и ошибок пути к самому себе. Последний шедевр Жене – это лирическое и философское путешествие по залитым кровью переулкам современного мира, где царят угнетение, террор и похоть.

Жан Жене

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Ригодон
Ригодон

Луи-Фердинанд Селин (1894–1961) – классик литературы XX века, писатель с трагической судьбой, имеющий репутацию человеконенавистника, анархиста, циника и крайнего индивидуалиста. Автор скандально знаменитых романов «Путешествие на край ночи» (1932), «Смерть в кредит» (1936) и других, а также не менее скандальных расистских и антисемитских памфлетов. Обвиненный в сотрудничестве с немецкими оккупационными властями в годы Второй Мировой войны, Селин вынужден был бежать в Германию, а потом – в Данию, где проводит несколько послевоенных лет: сначала в тюрьме, а потом в ссылке…«Ригодон» (1969) – последняя часть послевоенной трилогии («Из замка в замок» (1957), «Север» (1969)) и одновременно последний роман писателя, увидевший свет только после его смерти. В этом романе в экспрессивной форме, в соответствии с названием, в ритме бурлескного народного танца ригодон, Селин описывает свои скитания по разрушенной объятой пламенем Германии накануне крушения Третьего Рейха. От Ростока до Ульма и Гамбурга, и дальше в Данию, в поездах, забитых солдатами, пленными и беженцами… «Ригодон» – одна из самых трагических книг мировой литературы, ставшая своеобразным духовным завещанием Селина.

Луи Фердинанд Селин

Проза
Казино «Вэйпорс». Страх и ненависть в Хот-Спрингсе
Казино «Вэйпорс». Страх и ненависть в Хот-Спрингсе

«Казино "Вэйпорс": страх и ненависть в Хот-Спрингс» – история первой американской столицы порока, вплетенная в судьбы главных героев, оказавшихся в эпицентре событий золотых десятилетий, с 1930-х по 1960-е годы.Хот-Спрингс, с одной стороны, был краем целебных вод, архитектуры в стиле ар-деко и первого национального парка Америки, с другой же – местом скачек и почти дюжины нелегальных казино и борделей. Гангстеры, игроки и мошенники: они стекались сюда, чтобы нажить себе состояние и спрятаться от суровой руки закона.Дэвид Хилл раскрывает все карты города – от темного прошлого расовой сегрегации до организованной преступности; от головокружительного подъема воротил игорного бизнеса до их контроля над вбросом бюллетеней на выборах. Романная проза, наполненная звуками и образами американских развлечений – джазовыми оркестрами и игровыми автоматами, умелыми аукционистами и наряженными комиками – это захватывающий взгляд на ушедшую эпоху американского порока.

Дэвид Хилл

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги