Рихард Феникс. Горы. Книга 1

— Первым у нас убили Доживана Павишича. Он был неплохим строителем-инженером, и мозги, и руки из нужного места. Кстати, благодаря ему наши городские фонтаны так эффектны. Всю систему водоснабжения он переделал исходя из особенностей нашего климата, учёл сезоны дождей, паводков и время таяния снегов. Благодаря ему у нас есть несколько подземных резервуаров с чистой водой, которую мы подаём людям. Но, не смотря на это, как человек он был той ещё мразью. — Брандт скривился, отчего буро-серые ожоги на лице пошли рябью. — Он много пил, бегал за каждой юбкой, устраивал сцены ревности своим случайным любовницам. Дрался с мужиками по пустякам. Но посадили его после того, как он по пьяни прирезал свою жену. Она у него брадобреем работала. Так он её же бритвами её и того. Дурак мужик! — прорычал шестой советник и ударил себя кулаком по колену.

Луиджи громко вздохнул. Нолан прервал запись, вперившись взглядом в пространство перед собой. Он снова увидел того ребёнка, сына первой жертвы, его отчаяние и боль в глазах. Его страх. Какая жестокая судьба — лишиться обоих родителей в столь юном возрасте. И Нолан искренне пожелал, чтобы Ри подружился с этим одиноким, загнанным мальчиком.

Брандт сложил руки на груди, помолчал и продолжил:

— Вторым был Боридас Ставрида. Очень скользкий тип. Бастард одного из бывших советников из рода Теней. Всё время лез в дела маклеров: покупал, сдавал и продавал дома. Проворачивал афёры с недвижимым имуществом. Самое любимое у него было: продать дом, в котором ещё живут люди. При этом все купчие выглядели пристойно — кто угодно сочтёт за настоящие. Вот только зря он полез продавать особняк своего папаши. На том и погорел, проходимец.

— Да, помню этот случай, — закивал Луиджи. — Этот гнилец ведь пытался и мне его втулить, представляешь⁈ А на кой мне такой пошарпанный дом, да ещё на окраине? И я сразу понял, что дело не чисто, ведь купчая была подписана его именем, но задним числом, когда он был в Макавари. Представляешь, он умудрился там нажиться, сдавая втридорога бараки нашим строителям⁈

— Вот-вот, вечно у него всё… задним числом, — процедил Брандт.

Нолан сделал пометку: Макавари. Нужно будет обязательно спросить и про связь других жертв с этим городом. Шестой советник снова нахмурился и было отчего.

— А последним оказался тот, кто спас мне жизнь. — Брандт коснулся своего лица.

Нолан вспомнил большую статью о пожаре в правительственном крыле тюрьмы несколько лет назад. Советник громко сглотнул и с болью в голосе продолжил:

— Микела Модастос — святой был человек! Врач с большой буквы! Таким памятник надо ставить в полный рост, а не в тюрьму сажать. До сих пор понять не могу, как он так оплошал, что по его якобы вине отравилась половина соседнего города. А Микела мне клялся матушкой своей, леди Аксиньей, что там даже ни разу не был. Но отчего-то куча свидетелей! Я его, как мог, уважил: камеру отдельную предоставил, фонари давал каждый день, еду со своей кухни, книжек всяких по медицине. Да у нас в тюрьме почти все через его золотые руки прошли. Всех на ноги ставил…

Голос Брандта оборвался сдавленным всхлипом. А потом тихий злой рокот донёсся до слушателей:

— Убью суку, которая так с ним поступила! Своими руками в клочья порву!

И от этих слов у Нолана волосы встали дыбом, а по спине побежал ледяной пот.

— Это все вопросы, которые вы хотели задать начальнику тюрьмы? — негромко спросил Луиджи.

Нолан откашлялся и ответил:

— Последний, пожалуйста. Вы не знаете, были ли двое других убитых в городе Макавари вместе с Боридасом Ставридой?

Брандт трубно высморкался. И ответил, комкая платок в могучих руках:

— Были. Не помню, в одно время или в разное, но Макавари тогда только строили. Микела служил личным врачом леди Сезны, жены нашего первого советника. У неё была очень тяжёлая беременность. Говорили даже, что ребёночек не выживет. А вот какие чудеса: выжила и растёт прекрасной девочкой. Странной, правда, немного, но доброй и вежливой, хоть и с этим её глазным дефектом. Да. А Доживан там дома строил… — Брандт замолчал и ущипнул себя за переносицу, вперился взглядом в Нолана. — Вы это на что намекаете? Что они в одной компании были и вместе на кривую тропку свернули, а⁈

— Ни на что. Сведения собираю взамен утраченных.

— Хм, допустим, я вам поверю, детектив уважаемый… — шестой советник не стал продолжать. Он поднялся, потёр ладони и отправился к двери. — Лудж, я всё сказал. Пойду с Оксаной поиграю. А вы тут заканчивайте поскорее этот утомительный разговор.

Когда дверь за ним закрылась, Луиджи переменился в лице. Взгляд стал злым и пренебрежительным. И обращён он был к детективу, которому второй советник не так давно сделал подарок.

— Задавайте свои вопросы, Нолан Феникс, — бросил Луиджи. И эта перемена гостю очень не понравилась.

— Расскажите, почему в день покушения на Хайме и Йон-Шу Теней вы вместе следовали к мэру?

— Чтобы обсудить новые правила для приезжих артистов, чтобы обезопасить наш народ и не допустить проблем, какие вызвал ваш сын.