Рихард Феникс. Горы. Книга 1

— Хо-хорошо, папа!

Рихард вскочил, закинул на кровать одеяло, щурясь и зевая, принялся одеваться, обуваться, спросонья путая правый сапог с левым. Мелкая противная морось на улице щекотала слух, уже заранее настраивая на неприятности. Да и посещение дядей их дома было из ряда вон выходящим. Мальчик выгреб вещи из карманов, с интересом взвесил на ладони бритвы-ножницы Алека, с недоумением глянул на тонкую книжицу с золотым тиснением герба Лагенфорда и спрятал всё под матрас, к жёлтому кубику, ритуальный нож отправил туда же, персиковую косточку переложил под подушку, чтобы не забыть сделать из неё по возвращению талисман. Задумался и всё же прихватил с собой потрёпанный блокнот и карандаш.

Раздёрнутый полог на улицу открывал вид на едва заметные в вязком, стелющемся по земле тумане дома-скалы остальных жителей. Дождь стихал. Деревня Фениксов медленно пробуждалась.

Маджер стоял у входа, разминался: прижимал локоть одной руки к плечу другой, приседал и подпрыгивал, приземляясь на удивление мягко и неслышно для своего большого тела. Стоило Рихарду ступить за порог, как дядя, не оборачиваясь, направился по левой нижней дороге на почти заброшенную улицу. Та проходила у скалы под баней, всегда тёплой и сырой, но была так далека от центра деревни, что лишь несколько стариков ещё жили в домах на ней. Огибая лужи и чавкающие от воды участки мха, двое Фениксов поднялись по выбитым ступеням на широкий луг, где в хорошую погоду играла ребятня и приручали огонь взрослые. Рихард улыбнулся, почти вприпрыжку следуя за дядей. Именно за этими лугами находилась та самая извилистая и опасная «козья тропка», по которой Маджер бегал с племянником на плечах, играя в «высоко-высоко Феникс летит, далеко-далеко Феникс глядит» — приятные детские воспоминания.

Тропка эта забиралась круто на хребет, а оттуда спускалась на почти пологий карниз, языком нависающий над вечнозелёным лесом в ущелье. Обычно дядя снимал там с плеч малыша и разваливался на скалах передохнуть. Часто в такие моменты Маджер ударялся в пространные объяснения о природе сил Феникса, о металле, что есть огонь твёрдый, о виноградниках, плодоносящих, благодаря Дому Матерей, трижды в год. А Рихард в это время сидел рядом, с восторгом разглядывая бескрайние дали и пропускал почти всё мимо ушей.

Но в этот раз дядя шёл первым, мальчик — за ним. Впервые Рихард ощущал под ногами узкую «козью тропку», не шире стопы взрослого человека. Четырежды он оступился, едва не слетел в обрыв, а Маджер даже не обернулся, ловко боком пробираясь вперёд, будто слившись с почти отвесной скалой. Юный Феникс глянул вниз и тут же прижался лбом к холодным влажным камням. Оттуда, с далёкого дна, через клочья тумана на него глядели острые каменные пики. Кривые деревья, вгрызающиеся корнями в горы, скрипели и стонали под порывами ветра. Мальчик перевёл дух и направился дальше, вспоминая, как катался на плечах дяди на этой ненадёжной высоте. «Чужими ногами-руками всё безопасней», — фыркнул Рихард, стараясь не отставать.

Тропа поднялась к уступу, переломилась на спуск, обогнула скалу, что цветущего луга стало не видно, и вывела на скальный карниз — на особое место Рихарда и его дяди. Мальчик не был здесь несколько лет и почти забыл о нём, всё чаще уходя на северную сторону, откуда открывался прекрасный вид на красную черепицу Лагенфорда.

Маджер за всю долгую дорогу не проронил ни слова, дойдя до края, указал на выступ-язык, где раньше всегда сидел сам, и опустился в паре шагов левее, свесив ноги в расползающийся туман. Рихард занял предложенное место, волнуясь, ликуя и в тайне гордясь собой.

Тучи ушли, облака в синеве закручивались спиралью, поднимались и таяли. Солнце, оказавшееся внезапно высоко, грело обнажённые руки, пробуждая древнюю силу. Маджер смотрел вниз и вперёд, оглядывался на горы, прислушивался, склонив безволосую голову на крепкой шее, потом долго сидел с закрытыми глазами, глубоко вдыхая кристально-прозрачный воздух. Рихард не знал, сколько им ещё тут быть и скоро ли дядя приступит к тому, ради чего позвал, потому потихоньку достал блокнот и принялся зарисовывать далёкий пейзаж.

И было тут нечто новое. Ущелье с той стороны подпирал горный кряж, который спускался в равнину. Широкая дорога справа налево петляла в долине и упиралась в рощицу, вместо которой раньше темнел лес. Дальше, теряясь в дымке, раскинулось небольшое поселение, из труб низких домов лениво выползали дымки и утанцовывали вдаль. Казалось, что и за ними есть жилые места, но взгляд не мог их опознать, привычно выискивая шпили и флаги большого города.

Грифель тихо шуршал по бумаге, несколько точных линий — горы и горизонт, мягкая штриховка обозначила объёмы, и в завершение мазок пальцем по краю, чтобы виднее стало главное — новую жизнь в этих местах. Маджер повернулся к племяннику и проворчал:

— Чем ты занят?

— Да ничем… — Рихард хотел быстро убрать блокнот, но мужчина взял его, перелистал и со вздохом вернул.

— Так вот кому достался дар старого строптивица. Ну конечно, чего и стоило ожидать.