Римские древности

XXXIV. Народ возмущался вместе с трибунами. Тогда те стали требовать, чтобы консулы дали отчет в своих действиях перед плебсом. Последние не обращали на это никакого внимания. Тогда трибуны, выступив в сенате, поскольку там обсуждали те же самые вопросы, стали просить не оставлять без внимания их бедственное положение и не допустить, чтобы народ лишился трибунской поддержки. Они рассказывали, сколько обид претерпели они от консулов и от их заговора против заступников народа, причем пострадала не только их власть, но и сами они получили телесные повреждения. 2. Они требовали, чтобы консулы сделали одно из двух: если они отрицают, что причинили плебейским трибунам что-нибудь из того, что запрещают законы[1079], то пусть они принесут клятву в народном собрании; если же они не могут в этом поклясться, то пусть тогда держат ответ перед плебеями, а они, трибуны, поставят это на голосование по трибам. 3. Консулы оправдывали себя, доказывая, что трибуны, ведомые своим высокомерием, первыми обратились к насилию и осмелились поднять руку на консулов, что сначала они приказали прислужникам и эдилам вести в тюрьму облеченных высшей властью магистратов, а затем и сами вместе с самыми наглыми из плебеев осмелились напасть на них. 4. Они показывали, насколько власть консулов отличается от трибунской: консульская власть сохраняет силу царского могущества, а власть трибунов была введена для помощи обиженным и у нее совершенно нет права устраивать среди плебеев голосование против консулов, и она не может сделать этого даже в отношении самого распоследнего из патрициев. 5. Целый день спорящие стороны вели такие речи, и сенат не вынес никакого решения, которое могло бы уменьшить власть консулов и увеличить полномочия плебейских трибунов, понимая, что то и другое решение чревато большими опасностями.

XXXV. Когда плебейские трибуны покинули сенат, не найдя там поддержки, то придя к народу, они начали прикидывать, как им поступить. Некоторые наиболее мятежные требовали, чтобы плебеи вновь покинули город, взяв оружие, отправились на Священную гору, где они стали лагерем в первый раз[1080], и затем, наступая оттуда, повели войну с патрициями, поскольку те нарушили свои договоры с народом, открыто упразднив полномочия плебейских трибунов[1081]. 2. Большинство считало ненужным покидать город и огульно обвинять всех за то, что отдельные лица оскорбили трибунов, в том, разумеется, случае, если трибуны получат удовлетворение по законам, которые предписывают карать смертью нанесение побоев народным заступникам[1082]. Самых приличных ни то, ни другое решение не устраивало — ни уход из города, ни казнь без суда, и притом казнь консулов, на которых возложена самая большая власть. Они советовали перенести гнев на политических противников и взыскивать с них наказание по законам. 3. Так вот, если бы в этот день плебейские трибуны, увлекаемые гневом, решились предпринять что-либо против консулов и сената, то уже ничто не помешало бы этому государству погубить самого себя — настолько все были готовы взяться за оружие и вести друг против друга войну. Но, отсрочив в тот момент принятие решения и дав себе время хорошенько подумать, они и сами сделались куда умереннее и охладили гнев толпы. 4. В следующие дни трибуны назначили третий торговый день[1083], для созыва народного собрания и наложения на консулов денежного штрафа. После этого они распустили сходку. Затем, когда назначенный срок был уже близок, они оставили и это намерение, согласившись, как они утверждали, на просьбы самых пожилых и уважаемых граждан. 5. Созвав после этого собрание, они заявили, что по многочисленным просьбам лучших граждан, возражать которым было неблагочестиво, простили все оскорбления на свой счет, но что все несправедливости, совершенные по отношению к народу, они будут преследовать и наказывать. Они-де собираются вновь предложить закон о разделе земельных участков, который затягивается уже тридцать лет, а также закон о равноправии, который их предшественники не смогли вынести на голосование.