Римские древности

XXXVI. Пообещав и поклявшись в этом, трибуны назначили дни, в которые они устроят собрание народа и поставят на голосование законы. Когда срок настал, они начали обсуждать закон о разделе земельных участков и в длинных речах призывали желающих из народа поддержать его. 2. Многие выходили вперед, рассказывая о своих военных подвигах, и возмущались тем, что отняв так много земли у врагов, сами не получили даже малой ее части, что они видят, как богатые и влиятельные люди, присвоив себе общее достояние, получают от этого выгоды самым наглым образом[1084]. Они требовали, чтобы народ не только переносил опасности за общее дело, но и получал бы от этого удовлетворение и пользу. Народ с радостью внимал этим речам, причем самое большое впечатление произвел Луций Сикций, по прозвищу Дентат[1085], который рассказами о своих многочисленных подвигах добился того, что народ уже не мог терпеть возражений. 3. Человек этот имел примечательную внешность и был в свои пятьдесят восемь лет в расцвете сил. Он был способен подавать дельные советы и, будучи воином, не лишен красноречия. Выступив вперед, он сказал:

«Если я, сограждане, вознамерюсь говорить обо всем, что совершил, то мне и дня не хватит. Но о самом главном я скажу, как смогу, в немногих словах. 4. Исполнилось уже сорок лет, как я участвую в военных походах, и тридцать, как меня постоянно назначают на командные должности. Я командовал то центурией, то целым легионом, начав при консулах Гае Аквилии и Тите Сикции[1086], при которых сенат постановил начать войну с вольсками. Мне было двадцать семь лет и я стоял еще под началом центуриона[1087]. 5. Когда в завязавшемся сражении нам случилось отступить и при этом погиб командир нашей когорты[1088], а наши значки были захвачены врагом, то я один принял на себя общую опасность, спас значки центурии, отбил натиск врагов и на глазах у всех спас наших центурионов от вечного позора, от которого оставшаяся жизнь была бы для них хуже смерти, как они сами то признали, увенчав меня золотым венком, и засвидетельствовал консул Сикций, назначив меня командиром когорты. 6. А когда началось другое сражение, в котором пал примипил[1089] нашего легиона и орел[1090] был захвачен врагами, я точно так же, сражаясь за весь легион, вернул назад орла и спас примипила. Тот в благодарность за мою помощь хотел уступить мне свою должность и передать орла, но я не принял, считая недостойным отнять почести у того, кому спас жизнь, и лишить его получаемой от них радости. Консул в полном восхищении передал мне должность примипила первого легиона, который погиб в сражении.