Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

Внеевропейским эллинам принадлежали, далее, два больших острова в восточной части Средиземного моря: Крит и Кипр, а также многочисленные острова архипелага, расположенного между Грецией и Малой Азией; киренейское пятиградье Пентаполь на противолежащем африканском берегу, полностью изолированное окружающей пустыней от внутренней страны, также можно до известной степени поставить наравне с этими греческими островами. Однако эти составные части колоссального комплекса земель, объединенного под скипетром императоров, не прибавляют сколько-нибудь существенных новых черт к установившемуся общему историческому представлению об империи. Более мелкие острова, эллинизированные ранее и полнее, нежели материк, по самой своей природе относятся скорее к европейской Греции, нежели к малоазийской колониальной области; мы неоднократно упоминали при описании Греции об образцовом эллинском государстве — Родосе. В эту эпоху острова упоминаются главным образом в связи с тем, что в империи вошло в обычай в наказание ссылать на острова людей из высших сословий. В особо серьезных случаях выбирали скалистые островки, например Гиар и Донуссу; но также и Андрос, Кифнос, Аморгос, некогда цветущие центры греческой культуры, превратились теперь в места ссылки, между тем как на Лесбос и Самос знатные римляне и даже члены императорского дома нередко приезжали добровольно и оставались там на более или менее продолжительный срок. Па Крите и Кипре древняя эллинская культура во время персидского владычества, а также в последующий период полной изоляции утратила всякий контакт с родиной; в эллинистическую, а затем в римскую эпоху города этих двух островов организовались в общих формах греческой по литии; на Крите — под властью Египта, на Кипре — на положении автономии. В киренейских городах преобладала система Лагидов; в них, как и в собственно греческих городах, мы находим эллинских граждан и метеков; более того, рядом с теми и другими здесь, как египтяне в Александрии, стоят «крестьяне», т. е. туземные африканцы, а среди метеков, как в Александрии, многочисленный и привилегированный класс образуют евреи.

Греки и под властью Римской империи не получили представительства, которое охватывало бы их всех без исключения. Августова амфиктиония, как мы видели, объединяла лишь эллинов Ахайи, Эпира и Македонии. Созданный Адрианом Панэллений в Афинах считал себя представительством всех эллинов; однако он был связан с остальными греческими провинциями лишь постольку, поскольку он, так сказать, декретировал отдельным городам Азии почетное эллин-ство; а раз он это делал, то, очевидно, греческие общины за пределами Греции отнюдь не входили в состав этого Панэлления. Когда идет речь о представительстве или представителях эллинов в Малой Азии, то под этим в Азии и Вифинии, провинциях, организованных совершенно по-гречески, подразумеваются сейм и представители сейма этих провинций, поскольку они выходят из депутатов городов, принадлежащих к этим провинциям, а города эти не являются греческими по-литиями¹⁹⁶; в то же время в негреческой провинции Галатии стоящие рядом с галатским сеймом представители проживающих в Галатии греков обозначаются как начальники греков¹⁹⁷.

У римского правительства не было никаких поводов ставить какие-либо препятствия городской конфедерации в Малой Азии. В римскую эпоху, как и в более раннее время, девять городов Троады имели общий религиозный культ и справляли общие праздники¹⁹⁸. Сеймы различных малоазийских провинций, которые, вероятно, здесь, как и во всей империи, были созданы Августом в качестве постоянных учреждений, по существу не отличаются от сеймов прочих провинций. Тем не менее это учреждение развилось здесь своеобразно, или, точнее сказать, оно здесь изменило свою природу. С ближайшей целью этих ежегодных собраний городских депутатов каждой провинции¹⁹⁹ — доводить ее пожелания до сведения наместника или правительства и вообще служить представительством этой провинции — здесь впервые связывалось ежегодное празднество в честь правящего императора и императорской власти вообще; Август в 725 г. позволил сеймам Азии и Вифинии воздвигнуть ему храмы в местах их собраний, Пергаме и Никомедии, и воздавать ему божеские почести. Это новое учреждение вскоре распространилось на всю империю, и слияние религиозных институтов с административными стало руководящей идеей провинциальной организации империи. Но в отношении пышности празднеств и жречества, а также соперничества между городами это учреждение нигде не получило такого развития, как в провинции Азии и, по аналогии с ней, в остальных малоазийских провинциях; нигде рядом с муниципальным честолюбием и над ним не проявилось так честолюбие провинциальное, носителем которого были не столько отдельные лица, сколько целые города, и которое в Малой Азии доминирует над всей общественной жизнью.